Ловушка для потерянной души - [41]
Я бы убил его сразу, не задумываясь, но послушал Ракса. Маг будто с цепи сорвался, готов был броситься грудью, защищать это непонятное существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Я не встречал таких, хоть и многое повидал в этой жизни. А Ракс молчит, ходит кругами, бормочет что-то у повозки, где мы заперли пленника. Я думал, он тоже умрет. Продержится, день-два и завоняет. Но нет. Гремят цепи, слышу хриплое дыхание за стеной.
Уже измучился теряться в догадках. Ракс запер его в самой крепкой повозке для перевозки сирхов, мощных, сильных зверей, что обитают в горах. И не кормит, воды не дает. А это существо продолжает жить. Чувствую его взгляд сквозь узкие щели досок.
Что связывает миссара с этими двумя? Почему мои воины отдали жизнь в ту ночь? Не понимаю, сколько ни думал. И вот сейчас у меня есть шанс хоть что-то узнать. Ракс уехал в ближайший город. Его не будет до утра. Сумасшедшая мысль поселилась в голове и навязчиво крутится. Поговорить с неизвестным существом? А умеет ли оно? Поймет ли человеческую речь?
— Проследите, чтобы никто не выходил из повозок. — Выглядываю на улицу, где у костра тихо переговариваются воины охраны.
А зима все ближе. Плотнее пар, вырывается изо рта, жалит холодом кожу. Прячу озябшие руки под плащ. Хрустит бледная от инея трава под ногами. Сжимаю заветный ключ от массивного замка повозки.
Никто.
Она приходила каждый вечер, как и обещала. Приносила жалкие крохи остывающей каши, боязливо просовывала кружку в узкую щель. Давно уже не было танцев в свете яркого костра. Становилось все холоднее, уже почти не сходила белая пыль с земли, укутывала деревья, повозки. Забралась в мою темницу, медленно расползалась по железной клетке. Касаться ее было противно. Она неприятно колола пальцы. По ночам особенно яростно рвалась внутрь. Цеплялась за цепи, взбиралась от пола к самому ошейнику и обжигала кожу. Больно.
Жалкие лохмотья, что остались от моей одежды не спасали от холода. Только теплая каша на какие-то мгновения давала почувствовать, вспомнить, что такое тепло. Мысли словно сговорились с холодом. Морозили изнутри, мучили воспоминаниями. Неужели все люди такие? Когда-то мне хотелось иметь воспоминания. Ведь они есть у каждого человека. Но мои оказались далеко не счастливыми. Все одинаково серые, как и каменный пепел земель изгоев. Ни одного яркого и счастливого момента. Именно поэтому с нетерпением жду девушку. Ее воспоминания куда лучше моих. Если бы было возможно забрать их себе. Стать ею, пережить все. Точно знать, что такое радость.
— Это снова я, — в последнее время голос становится тише, пропали те веселые нотки, что трогали сердце, заставляли переживать прошлое вместе с ней. Все больше усталости. Наверное, это холод. До нее он тоже добрался и так же мучает плохими мыслями.
Тонкая бледная рука дрожит больше чем обычно, едва не опрокидывает кружку. Успеваю перехватить в последний момент. Касаюсь пальцами ее холодной руки. Она вздрагивает, от испуга ударяется об острый край разбитого дерева, царапает кожу до крови. Хочу сказать что-то, успокоить, но молчу. Боюсь испугать еще больше. Мой голос не самый приятный, пусть лучше считает меня зверем и продолжает приходить.
Она замерла, тянулись секунды, все жду, что уйдет. Но нет. Прошло оцепенение страха, опускается на привычное место у колеса, кутается в плащ, смотрит на небо. Облегченно вздыхаю. Она единственное, что у меня осталось.
— Как ты там? — слегка поворачивает голову на бок.
По-прежнему молчу. Изучаю ее темный профиль. Она очень красивая. Самая красивая из всех девушек, что танцевали у костра. Тонкая, изящная. В первое время очень напоминала Арри. Те же длинные черные волосы, тонкие черты лица, пухлые губы. Но она другая, совсем не похожа. Как солнце, которое удалось увидеть лишь раз. И глаза ее самые прекрасные в этом мире. Ярко-синие, глубокие, словно небо.
— Знаешь, я, наверное, умру, — опять отворачивается.
Холод пробрался к моему сердцу вместе с ее словами, закрутился внутри, сжал тревогой. Пододвигаюсь ближе, звеня цепью, что волочиться по холодному полу. Налетел порыв ветра, подхватил ее слова, потащил за собой, запутал в шуме голых веток деревьев. Она закашлялась, скрутилась в комок, пытается вдохнуть, но спазм не отпускает, хватает за горло, не дает дышать. Прижимаюсь всем телом к холодной решетке, хочу согреть, помочь. Приступ закончился так же внезапно, как и начался. Она расслабилась, обмякла, прижавшись спиной к колесу телеги. Вытерла губы тыльной стороной ладони, оставляя на коже ярко-алый след крови.
— Видишь? — невесело усмехнулась она, спрятала руки под плащ, уткнулась в него лицом. Но не плачет. Просто сидит, смотрит на темнеющий мир, блуждает в собственных мыслях. Голос стал неприятный, хриплый. — Каждый день все хуже. Не суждено нам с тобой убежать вместе, друг, — поворачивается ко мне. Приникла к доскам повозки лицом, вглядывается во мрак моей темницы, ищет взглядом.
Провожу пальцами по решетке, пытаюсь дотронуться до ее лица, но чувствую лишь холод. Я не могу забрать ту боль, что сейчас плещется в ее глазах, сжимает грудь, вырывает густым облачком пара.
Книга воспоминаний и размышлений Леонида Диневича, доктора физико-математических наук, профессора, генерал-лейтенанта гидрометеорологической службы, многолетнего руководителя крупнейшей Военизированной службы активного воздействия на погоду в СССР.
Это уже седьмая книга, написанная авторами совместно друг с другом или благодаря друг другу. Однако она отличается от предыдущих книг тем, что в ней органично совмещены стихи и проза, реальность и мистификация, игра и фантазия. По замыслу авторов, читатель и сам должен почувствовать себя участником происходящего.
Русские, почему вы обходите стороной Южные Штаты? Независимые женщины, вы хотите найти новые пути для самореализации? Вероятно, эта книга поможет кому-то решиться и изменить свою жизнь, кому-то – проложить новый туристический маршрут, а кому-то – просто развлечься.
Дорогие друзья! Перед вами первое полное издание моей книги «Сады Соацеры», написанной почти десять лет назад. Возможности электронной публикация освободили автора в том числе и от дружеских издательских «уз». Ничего плохого о редакторах не скажу, но конечной целью их деятельности является не творчество, а доход, поэтому они требуют «формат». Это слово имеет много значений, в данном же случае имеется в виду то, что книга не должна отличаться от прочих, к которым уже привык читатель. Есть случаи и крайние, лет двадцать назад по сети распространилась инструкция от некоего издательства, в которой требовалась одна сюжетная линия, всепобеждающий герой, главное же его девушку можно было убить, но и в коей мере не насиловать.
"В истории трудно найти более загадочную героиню, чем Жанна д'Арк. Здесь все тайна и мистификация, переходящая порой в откровенную фальсификацию. Начиная с имени, которым при жизни никто ее не называл, до гибели на костре, которая оспаривается серьезными исследователями. Есть даже сомнения насчет ее пола. Не сомневаемся мы лишь в том, что Жанна Дева действительно существовала. Все остальное ложь и вранье на службе у высокой политики. Словом, пример исторического пиара". Так лихо и эффектно начинаются очень многие современные публикации об Орлеанской Деве, выходящие под громким наименованием — "исторические исследования".
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)