Ловушка для потерянной души - [31]

Под ногой что-то звякнуло. Наклоняюсь, не веря в свое счастье. Монетка. Боги не забыли меня. Выхожу на шумную улицу, оглядываюсь. Ищу взглядом того мальчишку с пирожками. Живот протяжно завыл, предвкушая самый долгожданный завтрак за всю жизнь. Вон там, на углу мелькнула спина разносчика. Спешу следом, сжимая во вспотевшей ладони серебрушку.

Горячий жир стекает по пальцам, обжигает губы. Давлюсь, заглатывая целые куски. Как же вкусно. Первый голод отступил. Постепенно начинаю замечать, что происходит вокруг. Совсем забыла натянуть на голову капюшон. А ведь меня наверняка ищут. Хотя, в таком виде вряд ли заметят. Достаю второй пирожок с мясом, вдыхаю аромат. Жизнь уже не кажется такой ужасной. Все наладится. Я справлюсь.

Мое внимание привлекает громкий крик толпы и задорный смех. Так хочется получить и свой кусочек короткого счастья. Невольно иду на звуки, выглядываю из-за голов людей, что собрались на представление бродячих артистов. Интересно, у них есть маг? Хотелось бы хоть раз увидеть настоящего. Но они все только в столице, или сидят в своих особняках, колдуют в лабораториях. Мурашки по коже, как вспомню все то, что описано в старых книгах о времени до великой войны. У нас дома их много. Вместо сказок читала на ночь. Были и добрые и злые, но неизменно очень интересные.

Удалось протолкнуться к самой сцене. Стою, завороженно глядя на красивых девушек, что танцуют в легких, полупрозрачных платьях. Смеются, словно не чувствуют холода, парят, не касаясь земли.

Я ждала мага. Он, как и положено вышел только к концу представления. В длинном балахоне и серьезным взглядом. Он бормотал что-то, лениво двигал пальцами. А на почерневшей от вечных дождей сцене распускались цветы, парили бабочки, порхали маленькие птицы из далеких стран, которые так быстро машут крыльями, что не разглядеть. Впервые за последнее время мне стало так хорошо на душе. Вспомнились детские глупости о чудесах. Я всегда в них верила.

— Нравится? — мягкий голос.

— Да, — киваю, улыбаясь. Полноватый мужчина лет пятидесяти. Приятное лицо с ореховыми глазами. Стоит рядом, улыбается. Тепло на душе от его улыбки. Такие люди редко встречаются. Смотришь на них и ощущение, будто давно знаешь.

— А чего одна на представление пришла? К нам с семьей обычно ходят, — переводит он взгляд на сцену. Снова выбежали те красивые девушки и спрыгнули в толпу. Извиваются, звенят браслетами, что одеты на руках и ногах, протягивают расшитые бисером колпачки, собирают деньги.

— Нет у меня никого, — моя улыбка помрачнела. Снова вспомнилась тетя. Тогда меня впервые выпороли. И это в таком-то возрасте? А главное за что? За то, что не наступила своей гордости на горло, не захотела продавать себя императорскому двору за горсть золотых. Я знаю свой долг, я готова выйти замуж за того, кого выберут. Смирилась бы. Но не наложницей.

— Ну, не расстраивайся, — похлопал он меня по плечу. — Красивые девушки должны улыбаться.

— Да не выходит что-то, — криво усмехаюсь я. Именно из-за того, что красивая все так вышло. Опять вспоминаются все эти «если». Нужно же было крысам с бесполезных земель разграбить деревню… А потом приехал сборщик, требовал налоги. А я так не вовремя вышла, попалась ему на глаза.

— Хочешь с артистами познакомиться? — шепнул он мне на ухо и подмигнул. — Посмотреть на настоящего мага?

— А… — я замерла. — Как?

— Я хозяин цирка. Чтобы поднять тебе настроение, так и быть проведу. — Протягивает мне руку. Нерешительно подаю свою. В душе снова оживают детские мечты, надежды, вера в сказку.

Мы пробираемся сквозь гудящую толпу. Обходим сцену, петляем меж плотно придвинутых друг к другу повозок бродячих артистов. Кручу головой во все стороны. Заглядываю в приоткрытые повозки. Яркие одежды, бутафорные мечи, коробки с непонятными надписями. Словно в другой мир попала.

— Заходи, — отворяет дверцу самого большого фургона. Несмело поднимаюсь по узкой лесенке и заглядываю внутрь. Голова взрывается дикой болью. Крик застревает в горле. Последнее, что успеваю заметить это пушистый ковер с золотой вязью непонятных символов, который приближается к моему лицу. Сказкам нет места в жизни.

Никто.

Снова дождь и пустые улицы с редкими прохожими. Кутаюсь в промокший плащ. Лицо сильно болит. Один глаз заплыл так, что почти ничего им не вижу, как через щель. Нос опух, дышать трудно, приходится ртом помогать. Не хотелось бы каждое утро получать такую подготовку к работе.

В этот раз Хитрый ведет меня особо темными и узкими путями. Замирает на каждом углу, выглядывает, прижимает руку к нагрудному карману, где лежит полученная мной монета. Не выходим в богатые районы. Он остановился у неприметной двери с просевшим крыльцом. Еще раз оглядел пустой переулок и забарабанил в дверь ногой.

— Жди здесь, — кивнул мне и нырнул внутрь, дверь захлопнулась.

Прижимаюсь к стене, стараясь укрыться под узким козырьком от дождя. Неуютно. Такое странное поведение рыжего настораживает. Кажется, что кто-то за мной наблюдает, прячется, то там, то здесь, выглядывает из-за угла. Ежусь, потирая плечи озябшими руками. Минуты тянутся, а его все нет. Начинаю нервничать. Вокруг темнеет, приближается вечер.