Ловушка для Катрин - [33]

Но на самом деле мы больше не являемся Горой Спасения, святой горой, возвышавшейся сбоку Оверни, этой старой землей – пристанищем, куда во все времена люди, преследуемые неверными, будь то нормандец или сарацин, стекались в поисках укрытия. Затем были открыты многочисленные монастыри между Лиманем и Руэргом, но мы считались наиболее священным местом… и самым скрытным.

Все началось очень давно, еще до того, как почтенный Гобер основал этот монастырь как убежище на опасной дороге для спасения заблудившихся путешественников и мятущихся душ.

Однажды декабрьским вечером, в конце 999 года, когда страна была еще единой и со всей Европой с ужасом ждала, когда пробьет роковой тысячный год, объявленный годом конца мира, один человек – путешественник – прибыл сюда. Его звали Мандюльф, и шел он из Рима…

В Риме один наш воспитанник только что взошел на престол Петра. Он взял имя Сильвестра II, но был тем странным монахом Гербертом, чью фантастическую историю жизни вы много раз слышали. Правда, что он был пастухом в горах, когда поступил в аббатство Сен-Жеро д'Орильяк. Но это был необычный мальчик, хорошо знающий тайны природы, открывшиеся ему в очень раннем возрасте благодаря его любознательности.

В аббатстве он набросился на учение, но очень быстро превзошел своих учителей. Добрые монахи стали смотреть на него искоса и спрашивать себя, не заключил ли он сделку с лукавым, чтобы знать столько вещей, которых никто не знал.

Тогда Герберт покинул монастырь ради большого мира. Он хотел знать мир выше, дальше и глубже. Он отправился в Каталонию. Но не случайно выбрал он эту землю, еще совсем недавно опустошаемую маврами: он хотел раскопать древние секреты вестготских королей. Была у него и определенная цель. В его родной Оверни старики рассказывали о великом страхе, который обуял жителей этих мест пять столетий назад. Тогда в эти земли пришел Эрик, человек, завоевавший Португалию, Верхнюю Испанию, Наварру, Южную Галлию. Эрик никогда не расставался с неким таинственным сокровищем, которое всегда возил за собой. Легенда говорит, что у него на боку была ужасная язва, которая проступала, как только он удалялся от своего сокровища…

Когда он умер в Арле в 484 году, на трон сел его сын Аларик. Он вряд ли стал бы так бережно хранить таинственное сокровище своего отца, если бы его тесть, великий Теодорик, король Италии, не завладел им и не увез в свою столицу Равенну.

Аларик погиб молодым, убитый Хлодвигом в битве при Вуйе, и Теодорик царствовал на вестготских землях, пока его внук Амаларик не достиг совершеннолетия. Но странную реликвию Теодорик оставил себе, поскольку Амаларик был еще хуже, чем его отец: дикое животное, погубившее свою супругу Клотильду. И легендарное сокровище исчезло вместе с Теодориком, приказавшим поместить его в монументальной гробнице, которую он, как какой-нибудь фараон, приготовил себе в Равенне, где спустя столько времени Герберт, ставший архиепископом города, должен был его отыскать…

Терпеливо, долго наш монах одновременно занимался учением, поисками и карьерой. В Реймсе он воспитал короля, а затем стал архиепископом этого города. Но его неотступно преследовала мысль о сокровище Эрика, которое он надеялся когда-нибудь отыскать. Так оно и случилось. Его назначили в Равенну, но там он оставался очень недолго и вскоре был избран Папой. В Равенне он нашел то, что искал. Но не хотел в Риме хранить реликвию, которую искал всю свою жизнь. Храня нерушимую преданность своей Оверни, он решил принести свое сокровище в дар родной земле. И вот он поручил его надежному человеку, тому самому Мандюльфу, который родился на земле вулканов и был давним другом Герберта.

Мандюльф прибыл сюда. Он хорошо знал страну, где появился на свет, и вместо того, чтобы по совету Герберта поместить реликвию в монастырь Сен-Жеро, решил дать ему более надежное убежище.

Итак, он выбрал древнее поселение, которое возвышалось раньше на Пюи-де-л'Арбр и от которого оставались одни руины. Земля эта, правда, входила в собственность Сен-Жеро. Он построил крепость, прорубил подземный ход, секретную часовню. Оставалось только построить монастырь, чтобы сокровищу была дана священная защита. Его дело продолжил Гобер, и наша святая обитель выросла над часовней…

Аббат Бернар остановился на секунду, чтобы перевести дух и унять волнение.

Катрин слушала его затаив дыхание. Воспользовавшись передышкой, она задала жгущий ее вопрос.

– Но все-таки, преподобный отец, это сокровище, этот предмет, эта реликвия… что это было? Ведь она должна была быть невероятно ценной.

– Более, чем вы можете вообразить! Правда, это была весьма скромная чаша, небольшой сосуд, потускневший от времени… но это был тот самый сосуд, который во время Тайной Вечери Господь…

Катрин затрепетала.

– Вы хотите сказать, что то, что было в часовне, был… Грааль?

Аббат грустно улыбнулся, как бы смирясь, и пожал плечами.

– Его так называют. Да, это был Грааль, который не был ни высечен из огромного изумруда, ни сделан из какого-либо сверхъестественного материала. До появления Христа это был самый обычный сосуд, как и многие другие, в одном доме в Иерусалиме. Только божественное соприкосновение, чудо первого причастия сделало его исключительным сокровищем, единственным в мире. После Голгофы Иосиф Аримафейский доверил его Петру, который отправился проповедовать Евангелие по миру и под бедной одеждой Великого Грешника начал свои скитания по нашей бедной стране. Другие утверждали, что Иосиф Аримафейский собрал в этот сосуд у подножия креста кровь распятого Христа. Это не так. Божественная кровь была в нем раньше, когда Иисус вручил кубок своим ученикам… Да, госпожа Катрин, мы были хранителями Грааля, потому что именно его привез Мандюльф однажды зимним вечером в наши горы. А наш Монсальви не что иное, как Монсальва