Ловушка для девственницы - [70]

— …она провела время с Майком Линдерманом, — нетерпеливо закончил я. — Скажите, а Арлин Доннер знала об этом?

— Полагаю, что нет, — покачал головой Страуберг. — Майк никогда больше не встречался с ней, а если Арлин поднимала трубку, когда он звонил мисс Фалез, то, скорее всего, Флер звал к телефону Шон, его дружок… Ах, да, — спохватился он, — я же совсем упустил из виду близкого приятеля и помощника Майка. Это некий Шон Монахэн. Их обоих когда-то выгнали из колледжа за непристойную оргию с двумя горничными местного отеля. С тех пор приятели стали неразлучными. У Майка и Шона вполне обеспеченные родители, не желающие замечать «проделки» своих детей. Оба имеют достаточно денег на карманные расходы, что позволяет им вести распутный образ жизни. Они ищут все новых и новых сомнительных удовольствий, все больше погрязая в разврате! — Страуберг помрачнел. — К сожалению, верховодит всем Майк, как более порочная и извращенная личность.

Все, о чем говорил мой собеседник, было неоценимой находкой для расследования. Я начал мысленно связывать в узелки ранее одиночные нити.

В моем представлении Денни Страуберг явно был человеком, родившимся не в свою эпоху. Так и подмывало представить его в конторе начала столетия, отдающего распоряжения по телеграфу. В Страуберге чувствовалось суровое пуританское воспитание, чего уже не встретишь в наши дни.

— Потом, на каникулах, — компетентный помощник Линдермана раскурил новую сигару и продолжил свой рассказ, — они поехали в Мексику втроем: Флер, Майк и Шон. Уж не знаю, каким образом Майку удалось убедить Флер в необходимости присутствия Монахэна, но факт остается фактом. Там развернулась вторая часть их гнусной затеи. На этот раз Майк надругался над ее душой, причем, весьма извращенным способом.

— Прошу прощения, мистер Страуберг, — вежливо сказал я, — но моя профессия вынуждает меня быть назойливым. Поэтому не могли бы вы рассказать об этом подробнее?

— Разумеется, мистер Холман, — поморщился Страуберг. — Майк сумел убедить Флер в том, что он единственный человек, который в состоянии ее понять. И бедняжка поверила мерзавцу, излив ему душу. Но Майку этого было мало, и он заставлял ее рассказывать самые интимные подробности о ее жизни с бывшими мужьями, причем, с массой пикантных деталей. Он выпытывал у Флер даже постельные возможности ее мужчин, постоянно сравнивая со своими, — Страуберг передернулся от отвращения. — А Шон сидел в соседней комнате и записывал тайны Флер на магнитофон. Тайны известной актрисы.

— Откуда вы знаете об этом с такой точностью, словно присутствовали при записи? — напрямик спросил я.

— Я прослушал эти магнитофонные ленты, — невозмутимо ответил он. — А потом в этой самой комнате я и мистер Линдерман уничтожили их, — заметив мой вопросительный взгляд, Страуберг чуть улыбнулся. — Дело в том, что Майк быстро выдохся. Неспособный любить, он устал от искренности Флер, но они с Шоном по-прежнему наслаждались самыми интимными признаниями мисс Фалез, прослушивая эти пленки. Поэтому Майк объявил, что едет на Восток, и пообещал ежедневно звонить ей. Во время своих разговоров он подключал к телефону магнитофон и опять расспрашивал Флер, вызывая ее на новые откровения. Не знаю, когда возникла эта отвратительная идея, но Майк с Шоном собирались издать книгу об интимной жизни мисс Фалез. Негодяи мечтали заработать на этом кучу денег.

Страуберг еще раз затянулся сигарой и затем раздавил окурок в пепельнице. Я продолжал хранить молчание.

— Лишь случай расстроил их гнусные планы. Однажды на квартиру к Майку приехал мистер Линдерман и попытался в очередной раз говорить с ним о неблаговидных поступках. Беседа постепенно переросла в перебранку. В ярости Майк выбежал из дома, хлопнув дверью. Отец решил подождать сына и, чтобы скоротать время, включил магнитофон, на котором как раз стояла одна из этих мерзких катушек с пленкой.

— Представляю, что было потом, — хмыкнул я.

— Реакцию мистера Линдермана нетрудно предугадать, — улыбка Денни Страуберга напоминала волчий оскал. — Даже у слепой отцовской любви может быть какой-то предел. Не думаю, что Майк захотел бы еще раз увидеть своего папашу в таком состоянии. Все родительские чувства вмиг испарились. Мистер Линдерман потребовал отдать ему все записи, приказал Майку и Шону немедленно убираться из Соединенных Штатов и желательно вообще с континента. В противном случае он пообещал, что лично будет присутствовать при их аресте. После мистер Линдерман, как я уже говорил, приехал сюда, и мы вместе прослушали пленки, а затем уничтожили их. Но он решил этим не ограничиваться, тем более, что мисс Фалез оставалась в полном неведении о случившемся. Поэтому мистер Линдерман должен был все ей объяснить.

— Значит, вот так он и стал той ширмой, которая прикрывала грязные делишки развратного сынка? — догадался я.

— Именно так, — кивнул Страуберг. — Мистер Линдерман представился отцом Майка, чем сразу завоевал расположение мисс Фалез. Постепенно, шаг за шагом, он раскрывал ей глаза, пока не рассказал всю правду.

— И что? — осведомился я.

— Она отказалась в это поверить, даже когда мистер Линдерман процитировал некоторые услышанные подробности. А потом Флер впала в истерику и обвинила Линдермана-отца в намерении разорвать ее отношения с Майком, — Страуберг горько вздохнул. — Самое печальное во всей этой истории то, что мисс Фалез в конце-то концов поверила мистеру Линдерману, но она настолько влюблена в Майка, что готова простить ему даже это…