Ловушка для банкира - [31]

18 июля

«Прошел уже почти месяц с дядюшкиного уезда, и жизнь наша окончательно вернулась в привычное русло. Дневник я свой несколько забросил, потому как писать особо не о чем. Интересных новостей в имении нет — каждый день похож на предыдущий, как близнецы-братья. Кстати, о братьях: Лизонька вот-вот готовится разродиться, и бабка-повитуха сказала, что ребеночек будет непременно мужеского полу. Бабке этой можно доверять — за всю жизнь она ни разу не ошиблась. Значит, вскорости у Илюши появится младший братец. Я этому рад несказанно! Однако и беспокоюсь: как бы сие знаменательное событие не совпало с именинами самого Илюшеньки. Послезавтра нашему первенцу исполняется ровно год. И весьма нежелательно, чтобы вместо праздничного настроения мы все были охвачены тревогой по поводу благополучного разрешения Лизоньки от бремени. Надеюсь, второй сынок выберет для появления на свет какой-нибудь иной день. Да, так будет не в пример лучше!

Раз уж я взялся сегодня писать в дневнике, то немного расскажу о Харитоне. Поначалу, признаться, опасался, что этот хоть и воспитанный, а все же дикарь, внесет смуту и каким-то образом нарушит уклад в моем доме. Ничего подобного, к счастью, не случилось. Хоть слуги и шарахаются от туземца, считая его колдуном, сам Харитон ведет себя весьма достойно. Впрочем, мы с Лизонькой почти не видим его. Сутки напролет туземец пропадает в подвальной комнате, где оборудовал себе нечто вроде рабочего кабинета. Уж не знаю, что он там делает — никто из нас внутрь той комнаты не заходит. Харитон даже прислугу убраться не пускает. Да я на том и не настаиваю. Пусть дикарь прячется, если ему это по нраву. Дядя просил обращаться со слугой ласково и не насиловать его волю. Я эту просьбу выполняю неукоснительно…»

Вика оторвалась от чтения. Туземец, дни и ночи проводящий в подвале — об этом упоминала Светлана-кормилица. Вот и первое доказательство, что сон правдивый. Девушка поежилась: «Что это за подземная комната, в которой укрывался Харитон? Уж не архивный ли кабинет?» Она поспешно отогнала неприятную мысль. Подвал огромный — логово туземца могло находиться, где угодно. Виктория вновь погрузилась в чтение.

«Одно только удручает меня с Харитоном. Помнится, пообещал я ему исполнение любого желания — на радостях от того, что обнаружил он пропавшего Илюшеньку. И вот никак не думал я, обещаючи, что у нас с туземцем через это непонимание выйдет. Почти сразу же по уезду дядюшки попросил Харитон исполнить обещанное: захотел жениться на Светлане, кормилице Илюшиной. Дело, конечно, хорошее, и с любой другой девкой я бы его вмиг обвенчал, коль он крещенный (до сих пор в этом не уверен). Однако же Светлана — баба строптивая, вдова. Да к тому же своевольная она премного оттого, что с Лизонькой общается, словно подруга лучшая. Графиня ее всегда защищает и в обиду не даст, я в том крепко уверен. Не могу я супротив жены пойти в ее нынешнем положении — разволнуется Лизонька, расплачется, а ну как на ребеночке это сказываться будет? В общем, чтоб скандалов избежать, отказал я в женитьбе Харитону. Предложил другое какое желание придумать. А он уперся и стоит на своем — хочу жениться на Светлане, вот мое единственное желание. Ну что ты с ним будешь делать? Прямо не знаю, как из этой ситуации выйти. Обещал я дяде не обижать слугу его верного ни при каких обстоятельствах, а вон как получается…»

Девушка опять прервалась. Второе доказательство правдивости снов было налицо. Вика отлично помнила историю с туземцем, желающим жениться на кормилице, и ее категорический отказ. Поиск собачьей клички не имел уже особого смысла. Но Виктория решила все-таки закончить чтение записи. Тем более, оставалось совсем немного.

«Зато иную просьбу Григория Ивановича, — писал дальше граф, — я выполнил безукоризненно. Нашлось имя для молосса его брыластого. Несколько дней потратил я, но таки откликнулся ирод окаянный на клич мой. Имя теперь его…»

— Лютый, — прочитала вслух девушка.

Это было третье, последнее доказательство, что ночные видения напрямую связаны с реальным прошлым. Все совпало на сто процентов! Вику охватили смешанные чувства. С одной стороны — сны очень необычные и интересные. Но с другой стороны… Этого не может быть! Этого просто быть не может!!!

Завтрак прошел, как в тумане. Безучастно пережевывая еду, девушка рассеянно слушала застольные разговоры, невпопад отвечала на вопросы, и вообще старалась отмалчиваться. Еле дождавшись конца трапезы, она тут же побежала в архив, надеясь работой отвлечься от одолевавших ее тревожных мыслей.

Там Викторию поджидали несортированные документы. Разложенные вчера на столе только для вида, сегодня они пришлись как нельзя кстати. На несколько часов из головы улетучились все призраки прошлого, уступив место платежкам и квитанциям. Когда разбирать их уже не было никаких сил, Вика глянула на мобильник. Скоро обед — можно закругляться. «Еще одну стопку переберу и все, — решила девушка. Она потянула к себе бумаги, и вдруг… из стопки выскользнул яркий рисунок. Виктория ошарашено уставилась на него: в центре изображена фигура светловолосой женщины, держащей на руках младенца, вокруг — еще несколько маленьких фигурок. Вероятно, это тоже дети. «Раз, два, три, четыре, пять, — сосчитала их Вика. Она перевела взгляд на верхнюю часть листа. Там, отблескивая позолотой, виднелись непонятные знаки. Девушка задумалась: «Почему Тормакин ничего не сказал мне об этом документе? Неужели посчитал его настолько незначительным?»