Ловушка для банкира - [15]

— Как же надо любить игру, чтобы тащиться несколько часов по деревенским дорогам, — поразилась девушка.

Эммануил Венедиктович вытаращил на нее глаза.

— Вы чего, милочка — какие дороги?! Долохов, как и другие обитатели особняка, добирается сюда из столицы на банковском вертолете. Для этого возле дома специальная посадочная площадка имеется. Очень удобно, знаете ли.

— Я смотрю, тут вообще все удобно, — буркнула Виктория, вспоминая свое вчерашнее многострадальное путешествие на «крокодиле».

Быстрицкий, впрочем, не заметил Викиной досады.

— Конечно, тут все удобно! — радостно поддакнул он. — И быт, и досуг, и в плане безопасности. Вокруг особняка камеры слежения понатыканы. А в самой деревне полицейский участок организован. Там отличное оснащение, супер-спецы работают. Правда, они все больше без дела сидят — преступности-то в Красных петушках нет…

Коротышка запнулся.

— Почти нет, — неохотно поправился он.

Вика заподозрила неладное.

— О чем это вы, Эммануил Венедиктович?

— Не знаю, говорить ли… Да ладно, все равно ведь узнаете. В общем: месяц назад у нас убийство произошло. Студенточку одну укокошили, — Быстрицкий скорбно вздохнул. — Приехала из города на похороны бабушки, и вот такое горе случилось. Убийц, кстати, до сих пор не нашли.

Старик помолчал, а потом тихо добавил:

— Может, поэтому Семен Семенович в последнее время такой раздражительный. Меня постоянно одергивает, а сегодня, сами видели — и кухарке нашей, добрейшей Ольге Михайловне, ни за что ни про что досталось. Ох, тяжело…

За разговорами они вернулись к особняку, и Виктория поспешила в архив — работать.

ГЛАВА 5 Прошлое и настоящее

Девушка вынула из сундука целую кипу бумаг и, усевшись за стол, углубилась в их изучение. Несколько часов прошли весьма продуктивно. Закончив сортировку последней на сегодня партии документов, Вика глянула на мобильный. Восемь вечера. До ужина еще далеко, а возвращаться в комнату совершенно не хочется. Рука сама собой потянулась к тетради в кожаном переплете. Раскрыв ее на первой странице, Виктория с интересом начала читать графские записи.

29 мая 1830 года

«Вот и весна на исходе, а я впервые отмечаюсь в новом дневнике. Есть в этом, право слово, нечто примечательное: одно заканчивается в нашем мире, другое начинается. Ничто не стоит на месте. Таков вселенский закон — он для всех непреложен, и всяк ему подвластен.

Между тем, начать дневник я хочу с наиприятнейшего известия. Скоро намечается приезд дорогого гостя — разлюбезный мой дядюшка, Григорий Иванович, явится к нам собственной персоной. Возвестил письмом, чтоб встречали и готовились к его присутствию в доме на три недели. Ох уж эта его немецкая сдержанность. Три недели… Я надеюсь уговорить старика задержаться месяца на полтора, не меньше. Мы все с нетерпением ждем его прибытия. И я, и Лизонька. И даже маленький Илюша, чистая душа, кажется, предчувствует удивительную встречу. Так веселится в последнее время, так смеется-заливается. Несмышленыш еще совсем, едва на ножки встал — а вот поди ж ты, вроде как все понимает и радуется. Надо думать, эта веселость ему от матушки, от Лизоньки, передается. Мать счастлива — так и дите радостное.

Уверен я, что не зря мы пребываем в таком чудесном волнении. Дядюшка непременно приедет с какими-нибудь диковинными сюрпризами. Уж я прекрасно знаю этого чудака. И без того он затейник, каких свет не видывал, а тут и повод есть уважительный. Уж пять лет, как дядя в Россию из далеких краев воротился, а только сейчас к племяннику своему в гости собрался. Слыхал я, что он страну заморскую, Бразилию, исследовал. Даже и не знаю, где это. Вот как приедет Григорий Иванович, я у него непременно о том путешествии выспрошу! А для этого надобно удержать его подольше в Петушках…»

Вика закончила первую страницу дневника. Почерк у графа был аккуратный, слог легкий — читать его записи, не смотря на двухсотлетнюю разницу во времени, не составляло никакого труда. И все же на последней строчке она запнулась. «Почему «в Петушках»? — подумала девушка, с недоумением вглядываясь в четко выписанное слово. — Ведь деревня называется Красные петушки. Или два века назад название было другим? Возможно, граф просто сократил его? А может, речь идет вовсе не об этой деревне?» Решив при случае расспросить отца Даниила, Виктория перевернула страницу и вновь углубилась в чтение.

31 мая

«Ах, какой же сегодня был замечательный день! Пишу эти строки глубокой ночью, так как мыслей полна голова. Боюсь, что к утру хоть малая доля из них, да забудется. А сие было бы весьма прискорбно. Потому как хочется сохранить этот день во всех мельчайших подробностях — пусть не в памяти моей, так хоть на бумаге. Лизок давеча зашла в кабинет и выказала недовольство, что я до сих пор не ложусь. А я не могу сдержаться, чтоб не написать тотчас же в дневнике обо всех новостях.

Итак, начну с самого начала. Рано поутру я отправил на перекресток мальчишку-дозорного — чтоб немедля сообщил, как только вдалеке покажется дорожная карета. Около половины третьего пополудни прозвучало заветное «Едут!». Дядюшка прибыл в поместье аккурат к обеду. Мы с Лизонькой осыпали его горячими поцелуями и тотчас перешли в столовую, где и продолжили наше живое общение.