Ловушка - [125]

Ричер посмотрел на него. Нэш Ньюмен, один из самых умных людей, с которыми ему довелось общаться. Человек, способный по небольшому фрагменту черепа рассказать, кому он принадлежал, как жил его обладатель и как он умер. Высокий профессионал, неизменно делавший свою работу с чрезвычайной тщательностью, доводивший до конца сложнейшие расследования и всегда достойный похвалы за свои усилия. Как мог Нэш сделать такую элементарную ошибку? Ричер долго смотрел на него, потом вздохнул и прикрыл глаза.

– Господи, Нэш, – медленно заговорил он, – вы знали, что он спасся, да? Вы не стали его искать, потому что вы знали это точно.

– Ты прав, – ответил Ньюмен.

– Но откуда вам это стало известно?

Ньюмен огляделся по сторонам и понизил голос.

– Он объявился вскоре после катастрофы. Через три недели ему удалось добраться до полевого госпиталя, который находился в пятидесяти милях от места падения вертолета. Случай описан во всех наших медицинских досье. Он страдал от лихорадки, недоедания, ужасных ожогов – у него была обожжена половина лица, он лишился правой руки, культя гноилась. Большую часть времени он бредил, но врачам удалось установить его имя по личному знаку. Когда он пришел в себя, то рассказал свою историю: все, кто находился в вертолете, погибли. Вот почему я точно знал, что мы найдем на месте падения вертолета. Именно по этой причине мы не торопились с экспедицией к месту катастрофы до тех пор, пока мне не позвонил Леон. Мы не стремились форсировать расследование.

– Так что же все-таки произошло? – спросила Джоди. – Откуда такая секретность?

– Госпиталь находился на севере, – ответил Ньюмен. – Противник продолжал наступать на юг, нам приходилось отходить. Госпиталь подготовили к эвакуации.

– И? – нетерпеливо спросил Ричер.

– Он исчез на следующую ночь после того, как его переправили в Сайгон.

– Исчез?

Ньюмен кивнул:

– Просто сбежал. Поднялся со своей койки и испарился. С тех пор его никто не видел.

– Дерьмо, – проворчал Ричер.

– И все равно я не понимаю необходимости в секретности, – настаивала Джоди.

– Полагаю, на этот вопрос лучше ответит Ричер. Он в этом разбирается лучше, чем я.

Ричер продолжал держать кости Хоби. Лучевая и локтевая кости правой руки. Нижние концы прекрасно подходили друг к другу, о чем позаботилась природа, а верхние части рассек кусок винта. Хоби наверняка изучал винт и знал, что он способен отсекать ветки деревьев гораздо более толстые, чем рука человека. Он воспользовался этой идеей, чтобы снова и снова спасать человеческие жизни. А потом этот же самый винт ударил в его кабину и отсек его руку.

– Он стал дезертиром, – проговорил Ричер. – Во всяком случае, в формальном смысле. Он оставался на службе в армии – и сбежал. Тогда приняли решение не начинать поисков. Наверное, все произошло именно так. Да и что армия могла сделать? Неужели они стали бы возбуждать дело против человека с безупречным послужным списком, сделавшего девятьсот девяносто один боевой вылет и сбежавшего после того, как он получил ужасные ранения и стал инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Нет, они не могли так поступить. Война была непопулярной. Нельзя послать изуродованного героя в Левенуэрт[18] как дезертира. Однако армия не хотела, чтобы стало известно о том, что дезертиры могут безнаказанно разгуливать на свободе. Это привело бы к скандалу совсем другого рода. Ведь многих продолжали сажать в тюрьму за дезертирство из армии. В таком случае пошли бы разговоры о нарушении законов. В результате дело Хоби стало закрытым и секретным. И в его досье остался только рапорт о последнем задании. А все остальное хранится в сейфах Пентагона.

– Именно по этой причине его нет на Стене. Они знают, что он жив, – сказала Джоди.

Ричеру не хотелось выпускать из рук кости. Он еще раз провел пальцами по всей их длине. Одна часть оставалась идеально гладкой, эти концы наверняка подошли бы к человеческой кисти.

– А вы изучали его медицинскую карту? – спросил он у Ньюмена. – Просматривали старые рентгеновские снимки, проверяли карточку дантиста и все остальное?

Ньюмен покачал головой:

– Он ведь не относится к категории «пропавший без вести в бою». Он выжил и дезертировал.

Ричер вернулся к гробу Бамфорда и аккуратно положил две желтые кости в угол деревянного ящика.

– Я не могу в это поверить, Нэш. Я многое о нем знаю. Этот человек не мог стать дезертиром. Все его прошлое, его поведение во время войны… Мне многое известно о дезертирах. Я выследил и поймал немало таких парней.

– Он сбежал, – сказал Ньюмен. – Это неоспоримый факт, зафиксированный в документах госпиталя.

– Он выжил после катастрофы, – продолжал рассуждать Ричер. – Тут не может быть никаких сомнений. Он был в госпитале. И с этим трудно спорить. А что, если это не побег? Быть может, он не понимал, где находится, потому что его разум оставался под воздействием сильных лекарств? Быть может, он вышел из больницы и просто потерялся?

Ньюмен вновь покачал головой.

– Он все прекрасно понимал.

– Но откуда вы это знаете? Потеря крови, истощение, лихорадка, морфий…

– Он дезертировал, – упрямо повторил Ньюмен.

– Это не согласовывается с его характером, – возразил Ричер.