Лови день - [16]

Мири всмотрелась в его профиль.

– Это опасно?

– М-м? Пристегнись, пожалуйста, шатрез. Мы подходим к точке.

Изящный палец прикоснулся к дисплею, на котором крупными голубыми цифрами шел обратный отсчет от десяти. Мири закрепила сеть безопасности, глядя, как цифры подходят к концу. Когда вспыхнул нуль, она ощутила резкий толчок и сильную вибрацию. Вал Кон быстро повернул несколько переключателей, и вибрация почти прошла.

– Это о-пас-но? – снова спросила Мири, четко выговаривая слова и несколько увеличив громкость – на тот маловероятный случай, что он ее не расслышал с первого раза.

Он мимолетно улыбнулся и протянул руку, чтобы сжать ее пальцы.

– Опасно? Мы начали спуск без резервных ракет и реактивных двигателей на планету, где нет посадочных бакенов. К тому же мы не выбрали точное место посадки и нас сюда не приглашали. – Его улыбка стала шире. – Упражнение из учебников для начинающих.

– Ну, конечно, – пробормотала Мири. – И сколько людей получают травмы, когда учебник терпит аварию?

Вал Кон выгнул бровь:

– Ты сомневаешься в моем умении?

– Что? – искренне изумилась она. – Да что ты, босс, – я же не пилот! Мне просто интересно знать, сядем ли мы…

Она замолчала, потому что Вал Кон смеялся, тепло сжимая ее пальцы.

– Мири, я сумею посадить нас по возможности благополучно с учетом обстоятельств. – Он пожал ее руку и выпустил ее, снова поворачиваясь к пульту. – А что до того, сядем ли мы вообще – то ответ утвердительный. Наша скорость недостаточно велика, чтобы остаться на орбите.

Она наблюдала за тем, как он вводит новые уточнения, а когда он откинулся в кресле, то покачала головой.

– Крепкий Парень! – тихо окликнула его она.

Он посмотрел на нее:

– Да?

– Говори подчиненным не больше, чем нужно, чтобы быть с ними честным? – сказала она, не зная, что именно испытывает, восхищение или досаду. – Все эти штуки – на них нужна смелость. – Она махнула рукой в сторону пульта с красными индикаторами. – Играть с икстранцами в «слабо»… Когда ты устроил этот фокус с гистерезисом и мы прыгнули оттуда, какие были шансы на то, что мы останемся живы?

– А! – Вал Кон повернул к ней серьезное лицо. – Пилот не надеялся возвратиться в нормальное пространство.

– Думал, что мы развалимся в гиперпространстве, – перевела Мири это высказывание и кивнула своим собственным мыслям.

Обдумав все, она потянулась и похлопала его по руке.

– Хорошо. Ты сделал наилучший выбор. Абордажный отряд икстранцев против нас двоих, хоть мы и лихие ребята… – Она покачала головой. – И мне не хотелось бы тебя убивать. Слышала, что если икстранцы загоняют тебя в тупик, то это – лучшее, что можно сделать для напарника.

– Порой, – пробормотал Вал Кон, – существуют иные альтернативы.

– Правда? И со сколькими икстранцами ты говорил лично?

– С одним, – сразу же ответил он. – Хотя, конечно, я застиг его врасплох.

Мири изумленно заморгала, а потом перевела взгляд на освещенный красными индикаторами пульт и на каждый экран по очереди.

– Не забудь рассказать мне об этом, – выдавила она наконец. – Позже.

– Хорошо, Мири, – ответил он, строго призывая к порядку подергивающиеся уголки губ, и повернулся к пульту.

Во время снижения корабль пять раз обогнул планету.

Мири завороженно наблюдала за экранами: ей еще ни разу не приходилось находиться на мостике корабля во время посадки. И она скрупулезно записывала все сведения, которые считывал ей Вал Кон: координаты главных элементов рельефа, строение бассейнов крупнейших рек, направление и силу атмосферных потоков.

В ее обязанности входило также следить за радио, которое продолжало выдавать череду бессмысленных слов, перемежающуюся оглушительной музыкой. Однако во время третьего пролета над континентом к югу от намеченной точки посадки из динамика раздались совсем другие звуки.

Увеличив громкость, Мири услышала возбужденные голоса и канонаду тяжелых орудий.

– Босс? – тихо окликнула она.

Он оторвался от пульта и хмуро прислушался к звукам радио.

– У кого-то война, – сказала Мири.

Вал Кон вздохнул, но его руки и глаза уже вернулись к пилотированию.

Мири продолжала слушать пойманную трансляцию, слыша отчаяние в мужском голосе и подсчитывая количество и ритм разрывов, пока яхта не вышла из полосы приема. Во время следующего пролета она снова поймала ту же волну, но теперь там играла музыка. А на следующем витка яхта оказалась в ионизированном слое, и ничего не было слышно.

Когда Вал Кон посадил корабль, редкие звезды сменились рассветом. Переход от баллистической траектории к управляемому снижению оказался для Мири неожиданно тяжелым: торможение слишком живо напомнило ей о том, как они уходили от икстранцев. Последний рывок вызвал невольный поток ругательств, которые она смущенно проглотила: к этому моменту полет снова стал ровным.

Вал Кон закрыл за ними люк и спрятал ключ в кошель, дрожа на морозном воздухе.

Мири наклонила голову:

– Тебе холодно?

– Немного, – пробормотал он, приподнимая бровь. – А разве тебе нет?

Она ухмыльнулась, встав на цыпочки.

– Там, откуда я родом, Крепкий Парень, это – разгар лета. – А потом она тоже содрогнулась от ветра, пронесшегося по лощине. – Конечно, когда достигаешь моих преклонных лет, кровь становится жиже.