— Эй, пришлый! — позвали меня, стоило попасться им на глаза, — А ты чего здесь ходишь?
— Красотами любуюсь.
— Это какими такими красотами? — ответил самый старший из этой группы.
Остальные дети тоже недоуменно переглянулись. Ну ясно…
Был ещё один неявный момент в жизни ловца. Мне дали хорошее образование. Я знал о стольких вещах, явлениях, народах, мирах… Что моя эрудированность скорее всего превышала таковую у любого в этой деревне в плюс минус бесконечность раз.
Дети хоть знают, что такое эрудиция или бесконечность? Что-то подсказывает, что нет.
Я сразу же потерял к ним интерес. Не в игры же мне с ними играть? Но у детей были свои планы. Как-то быстро они меня окружили и атаковали вопросами.
— Кто такой?
— Откуда будешь?
— Какой-то он странный.
— А чего так смотришь на нас?
— Самый умный?
Направление этого разговора, где даже ответить не давали, мне не понравилось. Хуже того, я начал раздражаться и столкнулся с ещё одной проблемой.
— Малышня, отвалите и дайте пройти.
Я хорошо помнил, каково это, жить в теле взрослого парня. Как никак, я в том теле несколько лет прожил. Привык, обвыкнул, вкусил многие прелести взрослой жизни.
А сколько я в теле пятилетнего парня? Пару недель, часть из которых валялся в повозке и страдал от очередного недомогания.
Иначе говоря, я воспринимал себя тем, кто легко может разогнать эту детвору, надавав им подзатыльников. Сам же при этом был худым парнишкой, который ровным счетом ничего не мог сделать. В чем убедился, когда мне в нос прилетел кулак.
Я оказался настолько слаб, что не заметил удар. Только хруст услышал.
Хруст сломанного носа.
Ситуация повторилась. Сначала мне Кайло нос ломает. Потом этот зеленый пацан, возомнивший о себе слишком много. В тот момент я не думал о том, кто именно в этой ситуации о себе слишком много возомнил. Я лишь разозлился и попытался ответить, за что получил по уху и удар в живот. После чего свалился и мне добавили пару ударов ногами. Оставив валяться в луже.
— Что творите?! — раздался чей-то злой и встревоженный голос.
Малышня тут же разбежалась, а ко мне подошёл какой-то мужик.
— Живой? — спросил он, — Зря ты их задирал. Маленький такой, а высокомерия с гору.
— Чего? — возмутился я, чувствуя, как раскалывается голова, а лицо заливает кровью из разбитого носа.
— Того, — шикнул мужик, — Иди умойся и в доме, который вам выделили, сиди. Не надо тут шляться и проказы устраивать.
Чего?! Да пошёл ты, дядя…
Хотелось высказать ему всё, что я думаю о нём, о злых детях и вселенской несправедливости, но мужик, убедившись в том, что я живой, быстро свалил.
Знакомство с местными прошло на ура. Молодец, Эрано. Дипломатия не твоя сильная сторона. Так и запишем.
* * *
Перед Элизой я не спалился. Умылся в бочке, убрал разводы крови, а потом засел в доме, чтобы в себя прийти и повторно не нарваться на детское дружелюбие и радушие.
Эта стычка, какой бы глупой она не была, заставила ещё раз осознать, как я попал. Это другой, враждебный, жестокий мир.
Если не хочу подохнуть, то нужно срочно собраться, взять себя в руки и действовать обдуманно. С грустью посмотрел наверх, в сторону оставленной на родине беззаботной жизни. Но ничего, прорвусь, как-нибудь. Самые опасные места, где от меня ничего не зависело, я уже прошёл.
Одно из наставлений — опасность следствие невежества. Как и невежество, само по себе опасность. Нужно больше узнать обо всём, чтобы выжить.
Когда Элиза вернулась, я, как ни в чем не бывало, продолжил задавать вопросы.
— Ма, а где папа?
Никогда не задумывался над тем, что вопросы могут оказаться жестокими. И что некоторые вопросы лучше не задавать. В глазах женщины мелькнула боль, которую даже я заметил. А мне впервые стало стыдно. Но слов обратно не вернёшь.
— Он… Далеко, — ответила она уклончиво, а я не стал уточнять.
Далеко — это видимо на том свете. А раз так, то и спрашивать нечего.
* * *
Когда никто не видел, на заднем дворе я вывел надпись на родном языке, прямо на земле.
«Я вернусь. Ты только дождись»
Адресовано оно было моей настоящей маме. Я знал и верил, что она сейчас наблюдает за мной.
* * *
Во вторую ночь я подготовился лучше, чем в первую. Утащил с собой одеяло. Какой-то теплой одежды, предназначенной для прохладной погоды у меня не было. В принципе не было или она лежала где-то в телеге, вопрос хороший, но для меня бессмысленный. Вещи хранились в сундуках. Те закрывались на ключ, который находился у Элизы. Украсть его, проверить сундуки и найти что-то теплое, потом это всё вернуть обратно — слишком много действий, усложняющих военную операцию, по расширению кругозора. Хватит и одеяла. Надеюсь.
Место выбрал тоже самое. Зачем искать новое, если это сгодится. Занял позицию, закутался потеплее и принялся ждать.
Зрелище предстало такое же, как и вчера. Четверо мужчин возле костра. Чего-то ждут. Вот и я подожду, не убудет.
* * *
Кажется, я задремал. Вроде только глаза прикрыл, а хоп, и события пустились вскачь. Горан впереди махал чем-то тяжелым, предположительно молотом. Куда он его прятал после — я так и не нашёл, хотя искал. Возможно, брал оружие у старосты, а не возил с собой. Что странно, но да ладно.
