Ловец бабочек - [5]
Машка помотала головой, будто стряхивая дождевые капли. Из волос выпала заколка. Вскрыть болтающуюся на соплях хлипкую дверцу – дело одной секунды. А не оставляй продукты в ячейке под номером «13»!
С аппетитом пообедала на мокрой скамейке в парке. Проблема № 2 заявила о себе с утроенной силой. Тут бы и можно было сделать дела в кустиках. Но подтирать попу сырым лопухом – удовольствие ниже среднего.
Поплелась, куда глаза глядят. Ноги принесли к ближайшему отделению банка. Девушка Машкиных лет в беленькой блузке, узкой тёмной юбочке, с бриллиантиками в ушках – на вошедшую посмотрела подозрительно, но ничего не сказала. Машке-то бы подошёл такой клёвый костюмчик в облипочку. Не говоря о бриллиантиках…
«Талон номер К 208, третье окно», – сказал автоматический женский голос. Электронная очередь. Ну вот, и вторая проблема решена. Машка подошла к терминалу, понажимала кнопки наугад. На ладонь один за другим выползли тёплые гладкие талоны с номерками. Как раз величиной с ладошку: штук пять хватит. Вот тебе и халявная туалетная бумага. Девушка с любопытством смотрела на Машкины манипуляции и на дождевую лужицу, которая натекла из Машки у терминала. Брезгливо пожала плечиком. Пожимай, пожимай: не твоим средним умишком кумекать, что к чему.
Машка с добычей побрела в ближайшие кусты.
С противоположной стороны улицы усиленно, как мельница, махала руками девица. Офигеть: Ксюха!
– Машка?! По амнюхе?!
– По ней, родной, по амнистии!
Ксюха – свой, проверенный человек. Вместе прогуливали уроки. Вместе прятались по чердакам и мечтали, что в будущей жизни обязательно родятся гражданками ОАЭ. Там каждому младенцу при рождении выдаётся сберегательная книжка. А на ней 30 тысяч у. е. Ксюха по телику видела. Не хило!
Вместе шалили: при виде полицейской фуражки у обеих ёкало сердечко. Была у них забава: в темноте сдёрнуть с чужой башки меховую шапку – и дёру, фыркая, давясь и слабея на бегу от смеха. Потом Ксюха через надёжных людей ту шапку сбывала.
Дальше – больше. Приметили как-то девочку-армяночку, входящую в подъезд. Не, ну, по ходу, мать у неё совсем ку-ку: навешивать на дитё килограммы золота в такое криминогенное время?!
Они эту девочку завели в лифт – и вознеслись на последний, четырнадцатый этаж. Вывели с лестничной площадки на лоджию, перегнули через перила. Машка крепко держала пленницу, а Ксюха вынимала золотые серёжки из маленьких прозрачных, покрасневших от холода ушек, обирала золотые колечки с замёрзших пальчиков. Пригрозили: если кому пикнет, спустят с этой самой лоджии.
Потом зашли в кулинарию. Снова пруха: растяпа покупательница прямо перед ними оставила на прилавке портмоне. Подружки быстро сообразили. Схватили портмоне и с криком: «Мы знаем эту тётеньку, сейчас догоним!» – выскочили вон.
В подъезде соседнего дома подсчитали содержимое: не густо. Тут же на эти деньги перекрасились. Зашла парочка в парикмахерскую мелированными блондинками, а вышли черноволосыми, с модным баклажанным оттенком. Тут их под белы ручки и подхватили – и в машину ДПС. Продавщица в кулинарии подняла кипиш, у неё оказалась тревожная кнопка. Вот сука.
Ксюха, как малолетка, отделалась административкой – хотя именно она была зачинщицей. А Машка, которой стукнуло шестнадцать – по совокупности схлопотала полтора года.
Подружки пощебетали за жизнь. Ксюха позвала к себе в общагу: жила там со своим хахалем. Дала сухие колготки, щедро поделилась косметикой. Даже сняла с плечиков розовый жемчужный плащик с модными пышными рукавами-фонариками: «Всё равно на меня уже не лезет».
– Идём в дискотеку! Может, богатенького буратинку подцепим.
– загнусавил из колонок блеющий тенорок. И весь громадный пёстрый зал с удовольствием пошёл дёргаться и дрыгаться. Особенно жизнерадостно дёргались и дрыгались самые хорошенькие девушки. И громче всех выкрикивали, какие они страшные: прям хоть в музее ужасов работать экспонатом.
Машка, чтобы не быть белой вороной, тоже отлепилась от стены и пошла дёргаться, но без всякого энтузиазма. Потому что эта песня была именно про неё: с её прыщавым длинным носиком, с жидкими волосами. Даже розовый жемчужный плащик и мрачная готская косметика на лице не утешали. Чёрная помада оказалась просроченной дешёвкой – на Машкиных губах загустела и потрескалась, чёрными комочками запеклась в уголках рта. Как будто объелась активированного угля. Спасибо, Ксюха, тварь такая.
Напротив Машки ниоткуда возник и задёргался, как на шарнирах, незнакомый парень: нескладный, тощий. Когда улыбался, были видны торчащие передние зубы, как у мультяшного зайца. А лицо длинное, глаза скорбно оттянуты книзу. Движения нарочито ломаные, шутовские. Но Машка отметила, что танцует он интереснее других парней.
В его движениях читалась жутковатая звериная вкрадчивость. Вертясь вокруг своей оси, подёргиваясь острыми плечами и локтями, нарезал вокруг Машки круги, сужая их. То он взбрыкивал, гарцевал, как козлик, виляя задом с воображаемым хвостиком. То изображал быка, увенчивая голову двумя ладонями-рогами. Один печальный глаз подмигнул Машке.
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
Я — чистый холст, и даже художник во мне не знает, чем его заполнить. Моя жизнь началась в тот день, когда я сбежала и очнулась в больнице. Сбежала от реальности. Сбежала от страха. Сбежала от Него. До этого момента ничего не существовало, и я уверена, что, с такой быстротечностью дней, впереди меня тоже ничего не ждет. Но я стараюсь. Пытаюсь жить для дедули, который не покидает меня с тех пор, как я проснулась. Но все попытки бесполезны. Я вновь сбегаю, чтобы начать новую жизнь на небольшом острове, где не нужно оправдывать ничьи ожидания.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
В мире Зидии 600 лет назад произошла катастрофа, позднее названная Падением. Под ударами союзников рухнула Империя Ночи, созданная вампирами. И сегодня жалкие остатки их народа прячутся по миру в надежде выжить и отыскать Камень Ночи, могущественный артефакт, дарующий возможность вернуться к прежнему величию. Миссия возвращения возложена на Паолу, вампиршу, чья случайная встреча превратила её в исключительную сущность. Но на пути встаёт множество преград, преодолеть которые в одиночку практически невозможно.
СТРАХ. КОЛДОВСТВО. БЕЗЫСХОДНОСТЬ. НЕНАВИСТЬ. СКВЕРНА. ГОЛОД. НЕЧИСТЬ. ПОМЕШАТЕЛЬСТВО. ОДЕРЖИМОСТЬ. УЖАС. БОЛЬ. ОТЧАЯНИЕ. ОДИНОЧЕСТВО. ЗЛО захватило город N. Никто не может понять, что происходит… Никто не может ничего объяснить… Никто не догадывается о том, что будет дальше… ЗЛО расставило свои ловушки повсюду… Страх уже начал разлагать души жителей… Получится ли у кого-нибудь вырваться из замкнутого круга?В своей книге Алексей Христофоров рассказывает страшную историю, историю, после которой уже невозможно уснуть, не дождавшись рассвета.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Нет ничего благороднее и милосерднее, облегчать боль живому существу. Обречённому – тем более. Человек имеет право уйти из жизни достойно. Церковники считают: «Человек должен пройти через страдания. В муках очищаемся». Но тогда чем они лучше инквизиторов, «очищающих» людей огнём?» – рассуждает героиня.
В этой книге собраны документальные и художественные истории. Будут и стрельба, и охота за бриллиантами, и продажная любовь, и криминальный любовный треугольник… И ещё много разных событий: произойдёт классовая революция в отдельно взятом коттеджном посёлке. Знаменитая Ясновидящая преодолеет самые невероятные препоны и добьётся заветной цели: её пригласят на центральное телевидение. В документальной повести «Прекрасное далёко. Тринадцатилетние самоубийцы» – объяснена единственная причина, по которой совершается самое страшное на Земле: ребёнок убивает сам себя.
Любите про маньяков – вам сюда. Ну и герои собрались в этой книге: просто паноптикум живых мертвецов. Иногда они маскируются, и их не отличить от людей, живущих между нами. Тогда они особенно опасны. Причём дамы-«зомби» не отстают от сильного пола. Кого-то обязывает к жутковатым поступкам профессия: похоронный фотограф. А кто-то просто слишком нежно любит свою маленькую дочку и ради неё готов на всё.