Ловец бабочек - [6]
Круг сузился настолько, что они оказались буквально притиснутыми и, не сговариваясь, затоптались, положив руки на плечи друг другу. Как раз заиграл медленный танец. «Готичненько», – одобрил парень Машкин прикид: сведённые на переносице брови и нарисованные до висков глаза. Пальцем подправил осыпавшуюся чёрную помаду на её губах. И вкусно облизнул палец.
Потом они, прислонившись к колонне, пили из баночек энергетик, переглядывались и заливались от смеха просто так, без причины. И снова шли: или прыгать или топтаться, крепко вжимаясь животами – в зависимости от музыки. Машке стало неописуемо жарко и весело.
Ди-джей под негодующий свист и улюлюканье объявил последний танец.
– Провожу? – предложил новый знакомец. Провожать Машку было некуда, в чём она весело и беспечно призналась, перекатывая под оттопыренной щекой чупа-чупс: угостил незнакомец.
– Тогда ко мне на дачу, – он вынул из кармана и повертел на пальце бельевую верёвочку с ключами. – Тут недалеко, через железку перейти.
Машка поискала глазами Ксюху: та в другом конце зала любезничала с двумя кавалерами. Ну и фиг с ней. И они пошли пешком, потому что автобусы уже не ходили, а все деньги парень потратил на энергетики. Да ведь он и сказал, что дача недалеко.
Машка искоса поглядывала на его прикольную вихляющуюся походку. Ей нравились и походка, и безвольно болтающиеся тонкие руки, и длинный лошадиный профиль. И даже торчащие набекрень потешные зубы. И то, как он смешно и грустно скашивал на неё круглые глаза.
На железнодорожном переезде перемигивались красные фонари. Противно, пронзительно верещал сигнал. Успеют? Не успеют?
– Видишь огонёк? – показал парень на дальнюю жёлтую точку электровоза. – Это моя смерть.
И вдруг гибко и быстро, как в кровать, улёгся прямо между рельсов, вытянулся и сложил руки на груди крест на крест. Запрокинув лицо, смотрел блестящими глазами на звёзды.
Жёлтая точечка прожектора приближалась. Машка в смятении, нервно смеясь, тормошила его: «Эй, вставай, чумовой!».
– А давай вместе?!
И парень охватил её длинными руками, повалил на себя, крепко прижал. Машка трепыхалась, но хватка у парня была железная, даром, что руки тощие. Электровоз истошно ревел, несясь к ним на всех парах.
За секунды до наезда я зажал губами её крик. Она забила ногами – и обмякла, опала, покорилась, отдалась. Электровоз со страшным воем и свистом пронёсся по соседнему пути, так что у девчонки розовый блестящий плащик вздулся пузыриком. Её бы закрутило и утащило под цистерны налетевшим железным ветром! Но я крепче её ухватил, ещё больнее и жёстче прижался к чёрному сладкому рту. Рот в рот, глаза в глаза.
Рядом оглушительно, бешено, гневно стучали колёса грузового состава. Земля под нами ухала, вздымалась и опадала в такт. И не в такт стучало, колотилось в мою грудь её сердце.
Мы приходили в себя, оглушённые, ошеломлённые. Я понял, что отныне свистну ей, как собачонке – и она потрусит за мной на край света. В данном случае – на незнакомую тёмную опасную дачу.
Она продолжала неподвижно лежать на мне в своём розовом, испачканном в мазуте плащике.
– Алё, гараж! – я похлопал девчонку по холодной щеке. Она подняла встрёпанную голову. И хрипло, осевшим голосом сказала:
– Кайф. Я прямо чуть в трусы не кончила. Подождём следующего поезда?!
Не, что за дела?! Положим, мне-то было хорошо известно, что состав пройдёт по соседнему пути. Перед приближением поезда можно приложиться ухом к шпалам или к земле: они вибрируют и немножко прогибаются, как перед землетрясением. И то чуть в штаны не наложил. Но она-то этого никак не могла знать!
Я помог ей встать, одёрнул на ней плащ. Я понял, кого напоминает девчонка в своём воздушно топорщащемся, светящемся, как шарик розовой ртути, плащике. Мотылька! Отныне я знал, кто будет целовать меня в мокрую от слёз худую щёку. Галантно склонив голову, я шаркнул ножкой и торжественно сказал:
– Просю вашей руки!
Это было то самое полузаброшенное дачное общество, с которого сигнализировала вредная старушонка. Большая часть участков в нём пустовала: дачи вымирали вместе с городом. В основном общество было застроено дощатыми залатанными скворечниками, постройки середины прошлого века.
Крайний к лесу скворечник торчал на взгорке выше остановки. Я, как обычно, сдирал и клеил объявления. Пританцовывая под «Fly Project», наблюдал передвижения на участке. Там всё лето одиноко хлопотала женщина, и огород у неё был возделан как игрушечка.
Особенно она любила возиться в тепличке. Выходила из потайной маленькой железной дверки и пропадала в теплице полдня. Всё это время дверка в дом была открыта. Беленькая тюлевая занавеска от мух развевалась под ветром: наверно, женщина проветривала сырой домик.
На пороге она оставляла банку с водой. Изредка выходила из теплицы, отирая потное лицо косынкой, и жадно пила из банки. Она была толстая и рыхлая: наверно, у неё был диабет.
Дачница садилась на порожек, обмахиваясь косынкой. Отдохнув, исчезала в недрах домика. Выходила оттуда с лопатой или ведром, или каким-нибудь другим инструментом – и снова надолго скрывалась в жирных тёмно-зелёных джунглях теплицы.
Сын всегда – отрезанный ломоть. Дочку растишь для себя, а сына – для двух чужих женщин. Для жены и её мамочки. Обидно и больно. «Я всегда свысока взирала на чужие свекровье-невесткины свары: фу, как мелочно, неумно, некрасиво! Зрелая, пожившая, опытная женщина не может найти общий язык с зелёной девчонкой. Связался чёрт с младенцем! С жалостью косилась на уныло покорившихся, смиренных свекрух: дескать, раз сын выбрал, что уж теперь вмешиваться… С превосходством думала: у меня-то всё будет по-другому, легко, приятно и просто.
Не дай Бог оказаться человеку в яме. В яме одиночества и отчаяния, неизлечимой болезни, пьяного забытья. Или в прямом смысле: в яме-тайнике серийного психопата-убийцы.
«Главврач провела смущённую Аню по кабинетам и палатам. Представила везде, как очень важную персону: – Практикантка, будущий врач – а пока наша новая санитарочка! Прошу любить и жаловать!..».
Иногда они возвращаются. Не иногда, а всегда: бумеранги, безжалостно и бездумно запущенные нами в молодости. Как правило, мы бросали их в самых близких любимых людей.Как больно! Так же было больно тем, в кого мы целились: с умыслом или без.
И уже в затылок дышали, огрызались, плели интриги, лезли друг у друга по головам такие же стареющие, страшащиеся забвения звёзды. То есть для виду, на камеру-то, они сюсюкали, лизались, называли друг друга уменьшительно-ласкательно, и демонстрировали нежнейшую дружбу и разные прочие обнимашечки и чмоки-чмоки. А на самом деле, выдайся возможность, с наслаждением бы набросились и перекусали друг друга, как змеи в серпентарии. Но что есть мирская слава? Тысячи гниющих, без пяти минут мертвецов бьют в ладоши и возвеличивают другого гниющего, без пяти минут мертвеца.
Невыдуманные рассказы о девочках, девушках, женщинах. Одна история даже с криминальным налётом.
Маргарет «Сорока» Льюис начала делать записи в своем желтом блокноте в тот день, когда произошло кое-что, окончательно разрушившее ее семью. В ту ночь Эрин, ее сестра, сбежала из города, оставив Мэг на произвол судьбы. В ночь вечеринки у Брэндона Фиппа. Теперь каждый раз, проходя по коридорам школы, Сорока вынуждена терпеть издевательства одноклассников. Чувствуя себя изгоем, она вновь и вновь возвращается к своему блокноту и вымышленному месту, которое находится совсем рядом. Туда, где отец не обманывает ее, мать не пьет, а жизнь Мэг еще не уничтожена. Туда, где ей не пришлось бы придумывать план мести.
Крис – молодой судмедэксперт, чья размеренная жизнь внезапно превращается в настоящий кошмар. Привычный мир меняется до неузнаваемости – люди пожирают друг друга, а города утопают в крови. Но даже это – лишь малая часть той страшной тайны, которую раскроет главный герой. Былые устои пали: удастся ли Крису выжить в новых условиях, не утратив человечность? Комментарий Редакции: «Псевдо» – это роман-аттракцион, исследующий внутренние состояния измененного сознания, которые можно физически ощутить благодаря кинематографичному стилю описания с резкими наездами и эффектом монтажа.
Сегодня тот самый день, когда на Земле погасли все огни. Только несколько человек и одна разумная машина наблюдают с орбиты, как человечество исчезает. Никто из них на самом деле не знает, что именно происходит и как это остановить.
Перелетев за шесть минут Сибирские разливы, метеор, двигаясь от Байкальской скважины, окруженной серо-жёлтыми безжизненными горами, оказался за Уралом. Теперь справа от него находился мегаполис Новая Земля – столица Земли, – занимающий весь одноимённый архипелаг. Особенно чётко были видны элитные районы города, располагающиеся на Южном острове. Раньше, ещё до Глобального Потепления, войн, Глобального Сдвига Тектонических Плит и некоторых искусственных рельефных доработок архипелаг являлся практически непригодным для жизни, но сейчас климат и экологическая обстановка в этом районе считаются одними из лучших на планете.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
«Нет ничего благороднее и милосерднее, облегчать боль живому существу. Обречённому – тем более. Человек имеет право уйти из жизни достойно. Церковники считают: «Человек должен пройти через страдания. В муках очищаемся». Но тогда чем они лучше инквизиторов, «очищающих» людей огнём?» – рассуждает героиня.
В этой книге собраны документальные и художественные истории. Будут и стрельба, и охота за бриллиантами, и продажная любовь, и криминальный любовный треугольник… И ещё много разных событий: произойдёт классовая революция в отдельно взятом коттеджном посёлке. Знаменитая Ясновидящая преодолеет самые невероятные препоны и добьётся заветной цели: её пригласят на центральное телевидение. В документальной повести «Прекрасное далёко. Тринадцатилетние самоубийцы» – объяснена единственная причина, по которой совершается самое страшное на Земле: ребёнок убивает сам себя.
Любите про маньяков – вам сюда. Ну и герои собрались в этой книге: просто паноптикум живых мертвецов. Иногда они маскируются, и их не отличить от людей, живущих между нами. Тогда они особенно опасны. Причём дамы-«зомби» не отстают от сильного пола. Кого-то обязывает к жутковатым поступкам профессия: похоронный фотограф. А кто-то просто слишком нежно любит свою маленькую дочку и ради неё готов на всё.