Лоуни - [34]

— Беби шевелится, — сказала она Хэнни. — Хочешь потрогать?

Она взяла руку Хэнни и положила на живот. Он замер в нерешительности, но Элс накрыла его руку своими, и широкая улыбка расплылась на его лице, когда он почувствовал под ладонью толчки младенца.

Лора вышла из кухни и подошла к другой двери, снова перебирая ключи на связке, пока не нашла нужный. Она уже собиралась зайти в комнату, когда зазвонил телефон.

— Пусти их сюда, — распорядилась она.

Элс подняла на нее глаза.

— Не беспокойся, — сказала Лора, — они могут пока побыть здесь. — И направилась к телефону.

Как и коридор, эта комната была пустой и холодной. Штор не было, только желтые тюлевые занавески висели на окнах, полностью запотевших из-за оседавшей холодной влаги. Камин был заколочен, на пыльном полу виднелись следы в тех местах, где люди входили и выходили из комнаты, занося коробки, стоявшие тут же у стены.

Фарфоровая кукла в шляпке и сарафане таращилась на нас с крышки одной из коробок. Хэнни подошел к коробке и взял куклу в руки. Он заулыбался и показал мне, как у нее закрываются и открываются глаза, когда опрокидываешь ее то в одну, то в другую сторону.

— Он мог положить их туда, — сказала Элс, указывая на видавший виды письменный стол в нише рядом с камином. — Он складывает туда все, что находит.

Я подошел к нише и начал рассматривать разнообразные ракушки, осколки стекла и кости. Овечий череп служил пресс-папье для груды коричневых конвертов. Рядом стояла кружка со старой зубной щеткой.

Леонард, по-видимому, наполовину отчистил зеленую плесень между швами черепа. Я взял его в руки и заглянул в глазницы. К одной из них все еще крепился зрительный нерв, похожий на червяка, хотя сами глаза и мозг давно уже были выедены или сгнили.

Хэнни сидел на стуле с куклой на коленях. Коробка рядом с ним была открыта. Он наклонился и вытащил из нее старую энциклопедию. Я сказал, чтобы он положил книгу на место.

— Ничего, пусть, — улыбнулась Элс.

Хэнни принялся листать страницы, время от времени останавливаясь, чтобы показать Элс наиболее понравившиеся ему картинки. Матадора. Утку-мандаринку. Колдуна.

Кот-альбинос забрел в комнату и прыгнул прямо на колени к Хэнни. Хэнни ласково погладил его, затем поднял и прижал его к лицу. Кот лизнул его в щеку и перескочил к Элс.

— Спасибо, что привели его обратно, — сказала девочка. — Он иногда целыми днями где-то ходит, — отчитала она кота и поцеловала Хэнни. На щеке у него остался красный полумесяц ее помады.

Я изумился гораздо больше, чем Хэнни. Он улыбнулся и снова взглянул на книгу.

— Хочешь взять ее? — спросила его Элс.

— Нет, он не хочет, — сказал я.

— Да нормально, — сказала Элс. — Это просто старые книжки. У него их сотни. Он и не смотрит на них, но не выбрасывает.

— Хочешь взять книжку? — спросил я Хэнни.

Брат бросил на меня взгляд, и я взял у него книгу и положил ему в рюкзак.

— Возьмите еще, если хотите, — предложила Элс.

— Одной хватит, — сказал я.

— Пожалуйста, — сказала она. — я хочу, чтобы он взял их.

— Лучше, если он заберет обратно свои часы.

— Да они должны быть где-то здесь. Если только ты точно уверен, что их подобрали.

— Уверен.

Девочка нахмурилась и склонила голову набок.

— Вы действительно здесь на праздники? — спросила она.

— Да, — ответил я.

— Зачем?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, то есть зачем приезжать сюда? Что здесь делать?

— Здесь есть пляж.

— Это пляж?

Я пожал плечами.

— Здесь нет ничего интересного, по-моему, — сказала она.

— Есть, — не согласился я.

— Что вы делаете здесь, помимо того что прячетесь в траве?

— Ты не поймешь.

— Правда?

— Да.

— У мальчишек свои дела, так?

Я ничего не ответил. Улыбка Элс вдруг стерлась, и она судорожно вдохнула воздух и накрыла руками живот. Медленно выдыхая, девочка заметила беспокойство на лице Хэнни.

— Не волнуйся, Эндрю, — сказала она, взяв его за руку. — Ничего страшного. Это уже было со мной. Чем больше это делаешь, тем легче проходит.

Хэнни улыбнулся, а Элс коснулась его лица и снова поцеловала. Я нагнулся, достал из коробки груду книг и передал их Хэнни. Он положил их в сумку и перешел к столу, чтобы посмотреть на овечий череп.

Я услышал, как Лора положила трубку. Она вошла в комнату:

— Ну?

— Их здесь нет.

— Боюсь, вы зря потратили время на прогулку сюда.

— А больше их нигде не может быть?

Лора закурила новую сигарету и покачала головой:

— Если они не здесь, я не знаю, где еще.

— Но это часы моего брата. Он хочет получить их обратно.

— Мне очень жаль, — сказала Лора и, зажав сигарету губами, сунула руку в карман и достала кошелек. Щелкнув замочком, она открыла его и достала пятифунтовую купюру: — Вот. Купи ему новые.

— Он не хочет новые, — ответил я.

Лора взглянула на меня и достала еще одну купюру.

— Купи и себе тоже, — сказала она, сложив обе купюры вместе и вкладывая их мне в руку. — Хорошо?

Я отдал деньги обратно.

— Вашего мужа нет дома? — спросил я.

— Нет.

— Когда он вернется?

— К сожалению, не знаю.

— А завтра он будет здесь?

— Возможно. Трудно сказать. Он очень занят.

— Мы вернемся завтра.

— Мне не хотелось бы, чтобы вы опять зря потратили время.

— Это не будет пустой тратой, если Хэнни получит свои часы.

— Ну вот, все в порядке, — вмешалась Элс, отдергивая тюлевую занавеску. — Он здесь.