Лорд и леди Шервуда. Том 1 - [169]

Марианна долго молчала, меряя Робина неприязненным взглядом, а он лишь спокойно смотрел на нее так, словно ждал ответного выпада.

– Надо же! – наконец сказала Марианна. – А я всегда считала тебя гордым.

– Правда? – в тон ей спросил Робин. – А мне совершенно безразлично, каким я тебе представлялся. Я хотел взять тебя в жены и возьму.

Его непреклонная воля вдруг лишила Марианну всех сил. Она пошатнулась и уже не вырывалась, когда Робин подхватил ее и, обняв, прижал к своей груди.

– Почему ты упорствуешь? – прошептала она, закрыв глаза, и уткнулась лбом в его плечо.

– Потому что люблю тебя, – тихо ответил Робин, целуя ее в макушку. – Сейчас я отвезу тебя в церковь, и мы наконец обвенчаемся.

– При венчании надо дать клятву в любви, а я не могу тебе в ней поклясться! – с отчаянием ответила Марианна. – В моей душе больше нет любви. Вообще никакой! Может быть, я никогда не любила тебя?

И она подняла на него неожиданно доверчивые глаза, так, словно ждала ответа на свой вопрос.

– Любила, – спокойно сказал Робин, – и продолжаешь любить, хотя тебе кажется иначе. Твоя душа изранена, Мэриан, но ее можно излечить, и я сделаю это!

Слабая улыбка пробежала по губам Марианны. Она тихонько отстранилась от Робина и покачала головой.

– Душу можно вылечить… А память можно уничтожить? – и она, заглянув Робину в глаза, хрипло прошептала: – Если бы ты знал, что они со мной делали!

Его глаза сузились в беспощадном прищуре, по лицу пробежала судорога, и Марианна все поняла.

– А!.. Так ты знаешь!..

– Милая, ты забудешь! А я никогда, ни единым словом не напомню тебе об этом! – взмолился Робин, почувствовав, что она уходит от него, как вода уходит сквозь сомкнутые пальцы, несмотря на все усилия удержать ее. – Просто поверь мне! Только поверь!

– Нет, – и это короткое слово, льдинкой упавшее с ее губ, прозвучало приговором всему, что их связывало. – Никогда больше я не позволю мужчине даже прикоснуться ко мне. И в первую очередь – тебе. Я просто не смогу пережить твое отвращение. Такое же отвращение, с каким оттолкнул меня Гай, когда я умоляла его спасти меня. А он ведь тоже уверял меня в своей любви, как сейчас уверяешь ты.

По тому, как окаменело лицо Робина, Марианна поняла, что она сейчас сказала то, что задело само его сердце. Он резко отстранил ее от себя, подошел к столу, налил в кубок вина и, осушив его одним глотком, с силой запустил им в стену.

– Ты не могла оскорбить меня сильнее, поставив в один ряд с Гаем! – хрипло сказал он и посмотрел на Марианну потемневшими от гнева глазами. – Должно быть, я действительно не стою большего в твоих глазах!

Вернувшись к ней, он встал напротив, сложил руки на груди и, смерив ее с головы до ног взглядом, полным холодной ярости, сказал:

– Изволь! Все будет так, как ты хочешь. Я принимаю твое слово и возвращаю тебе свое. Я согласен взять тебя в вольные стрелки, и никаких других обязательств, кроме этих, между нами больше нет. А теперь собирайся, мне надо возвращаться в лагерь, и ты поедешь со мной.

Пораженная произошедшей в нем переменой, Марианна почувствовала страдание от того, что причинила ему такую боль, и когда он, отвернувшись от нее, шагнул к двери, попыталась сгладить невольно нанесенное оскорбление.

– Робин!

Он остановился в дверях, медленно обернулся, и она даже отступила на шаг, когда встретилась с ним глазами: светлыми от лютого холода, полными гнева. Никогда прежде она не видела у него таких глаз. Если бы взглядом можно было убивать, то она упала бы замертво.

– Достаточно, Марианна! Того, что ты сегодня наговорила, мне хватит до Рождества!

Без стука закрыв за собой дверь, он вышел из дома и подозвал Эллен.

– Нел, помоги ей собраться и поторопи – я и так потерял много времени.

– Хорошо, – с готовностью ответила Эллен, заглядывая ему в глаза. – Мне ехать с вами?

– Куда? – спросил Робин и посмотрел на нее так, что Эллен не стала ничего уточнять, а проскользнула мимо него к двери.

Марианна стояла посередине дома, низко склонив голову и обхватив себя руками. Эллен, решив, что у нее с Робином вышла ссора, поспешила обнять ее и хотела сказать слова утешения, но Марианна подняла голову, и Эллен напугалась ее спокойных стальных глаз не меньше, чем взгляда Робина.

– Нелли, у тебя есть мужская одежда? – ровно и невыразительно спросила Марианна.

– Конечно, – ответила Эллен, решив больше ничему не удивляться, и зарылась в сундуке. – Вот эта рубашка будет тебе впору, и эти штаны. А вот плащ – тоже как на тебя сшит. Кто же это у нас был такой тоненький, как ты? Ах да! – она вспомнила о ком-то и, помрачнев, вздохнула. – Бери, Мэриан. Ему больше не пригодится. Он погиб еще зимой. Можешь взять мои сапожки – у меня есть вторая пара.

Марианна быстро переоделась в подобранную для нее одежду и предстала перед Эллен в облике то ли хрупкого юноши, то ли действительно богини Морриган.

– Присядь на минутку, – попросила Эллен, заметив, что Марианна хочет проститься и уйти. – Не знаю, о чем вы сейчас говорили и к чему пришли, но вы оба сделали огромную ошибку, если решили расстаться! Дай Бог, чтобы она оказалась поправимой!

Марианна задумчиво посмотрела мимо Эллен и тихо сказала: