Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук - [84]
Ходорковский также привлек к делу лорда Оуэна, одного из основателей социально-демократической партии. Лорд Оуэн уже занимался российским бизнесом, будучи директором и номинальным главой компании Middlesex Steel, которой с 1995 года владел олигарх Алишер Усманов. Бывший секретарь лейбористской партии работал консультантом «ЮКОСа» на платной основе.
Ходорковский сохранил и лоббистскую компанию Public Policy Partnership, возглавляемую лордом Гилфордом. Обычно его звали Пэдди, и он являлся единственный сыном и наследником Джона Мида, седьмого графа Клэнвильяма. Гилфорд получил образование в Итоне и Сэндхерсте. Он, бывший страж золотого запаса, сейчас был главой подразделения по связям с общественностью (то есть административно-лоббистского отдела) Hanson — строительного конгломерата лорда Хэнсона. Все атрибуты аристократа у него были в наличии: кольцо-печатка с монограммой, шитый на заказ костюм в тонкую полоску, отточенный выговор важной персоны из Водхауса.
Непревзойденный специалист по политическим связям, Пэдди Гилфорд вступил в скандально известную лоббистскую компанию Ian Greer Associates, но затем ушел из нее и создал свою собственную консалтинговую фирму Public Policy Partnership. Одним из его клиентов было инвестиционное отделение «Интеррос» Владимира Потанина в Лондоне. Гилфорд, отличавшийся аристократической осанкой, — был одним из самых неортодоксальных политических лоббистов в Вестминстере, работающих на русских клиентов. Он воплощал в себе именно тот тип специалиста по пиару, который привлекал Ходорковского. Кроме «ЮКОСа», в число клиентов Гилфорда входили компания «Аксис» и несколько иностранных систем. Он был достаточно близок к принцу Майклу Кентскому, чтобы устраивать щедрые приемы для нефтяных и газовых компаний в Кенсингтонском дворце.
Русские безмерно любят титулованных лоббистов. А лорду Гилфорду нравилось разыгрывать из себя аристократа, каждый год приглашая русских клиентов в свое шотландское поместье на охоту, стрельбу или рыбалку.
Чтобы закрепить свою дружбу с британским истеблишментом, Ходорковский учредил фонд своего имени. Его зарегистрировали 8 декабря 2003 года как британскую компанию, и «Менатеп групп» передала ему 500 миллионов долларов, примерно в двадцать пятъ раз больше, чем «Открытой России». В цели нового фонда входило «развивать образование в Российской Федерации посредством предоставления стипендий студентам и осуществления финансирования образовательных учреждений».
Фонд Ходорковского был благотворительной академической организацией. Сначала членами его совета были Алистер Туллок, Мэйфейрский юрист, который представлял несколько компаний, и предприятий «ЮКОСа»; Чарльз Ионг, казначей Magdalen College в Оксфорде; Энтони Смит, бывший президент Мэгдален-колледжа. Борис Салтыков, бывший российский заместитель премьер-министра, вошел в совет в марте 2004 года. В первый год существования фонд являлся коммерческой организацией и не регистрировался в Британии как благотворительная структура вплоть до 19 ноября 2004 года, то есть спустя год после ареста Ходорковского. Он не производил никаких выплат до 2005 года, затем перечислил более 400 000 фунтов колледжу Святого Антония в Оксфорде в течение четырех лет и 500 000 фунтов оксфордскому «Русскому фонду», который предоставляет стипендии. Позже велась и другая благотворительная деятельность.
Хотя нефтяной магнат делал много инвестиций на Западе, чтобы улучшить свой корпоративный имидж, он не искал возможностей вернуться обратно домой. Он мог спокойно наслаждаться жизнью в Лондоне, а в Москве его безопасностью занималась структура, очень напоминающая небольшую частную армию, которой руководили бывшие работники советских силовых служб. Обычный конвой состоял из четырех автомобилей — пуленепробиваемых, с затемненными стеклами, — мотоцикла и охранников, вооруженных французскими пулеметами и пистолетами. Поскольку служба безопасности работала на линии огня, ее набирали из российских офицеров и солдат, оставшихся без работы после крушения коммунистического строя. Имеющие отличную боевую подготовку, в превосходной физической форме, все они в основном достигли тридцатилетнего возраста, но ничем не занимались и зарабатывали копейки. Взять их на работу не составляло проблемы.
Постепенно Ходорковский прибыл на тот рубеж, на котором остановился Березовский. Ходорковский был тогда самым богатым олигархом и с возрастающим высокомерием начинал думать о том, что ему больше не нужна протекция, отныне он может не платить политическим крестным отцам за «крышу». К 2003 году Ходорковский начал громко критиковать Кремль и стал для Путина чем-то большим, чем просто досадная помеха. Напряжение между ними получило особенное выражение на встрече президента с бизнесменами в Кремле. Она происходила в феврале 2003 года.
