Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук - [61]

Светской жизни Абрамович предпочитает уединение. Персонал в «Челси» считает его сдержанным, в то время как другие говорят: «Ты часто останавливаешься как вкопанный под его вежливым, но почти как у привидения взглядом». То, что он явно неуютно чувствует себя в обществе, особенно с незнакомыми людьми, наверное, можно отчасти отнести на счет его плохого знания английского.

Его бывшая жена Ирина, напротив, настолько естественна в общении, что порой невольно возникает вопрос, что могло связывать в жизни этих людей. Она любит делать покупки на Слоун-стрит, повсюду разъезжает в лимузинах, летает в Сен-Тропе и обедает со знаменитостями в ресторанах Мэйфейра. Имея преимущество благодаря лучшему знанию английского, она вписалась в общество так, как никогда этого не сделал бы ее бывший муж. Регулярно посещала все светские мероприятия и даже наняла пиар-фирму Platinum Entertainment Services, чтобы та давала ей советы, инструктировала и обеспечивала ее приглашениями. Именно Ирина заручилась содействием Кристин Пазик, топ-модели и жены бомбардира «Милана» Андрея Шевченко, чтобы та уговорила своего мужа играть за «Челси» (неудачный шаг: украинец не сумел полностью реализовать себя в «Челси» и вернулся в 2008 году в «Милан»).

Абрамовича можно было случайно встретить, когда он в сопровождении телохранителей посещал лучшие лондонские рестораны, такие, как Luciano Марка-Пьера Уайта[51] на Сент-Джеймс, Nobu на Парк-лейн и River Cafe в Хаммерсмит. Но все же он редко появлялся на публике, обычно держался поближе к охранникам, даже позади них, и ограничивал свое общение, сводя его до маленького кружка богатых приятелей русского происхождения, живущих в Лондоне. В него входили Олег Дерипаска, Ралиф Сафин, один из основателей «Лукойла» и доверенный человек Евгений Швидлер, а также Юджин Тенен-баум. Абрамович по-прежнему дружил с Татьяной Дьяченко, иногда их можно было видеть обедающими в Le Мапоіг Реймонда Бланка[52] в Оксфордшире.

Абрамович завел и британских знакомых. Некоторые из них бывают в его VIP-ложе на стадионе «Стамфорд бридж». Постоянными посетителями стали лорд Джейкоб Ротшильд, Берни Экклсоун, исполнительный директор Формулы-1, Грегори Баркер, бывший менеджер по работе с инвесторами в компании «Сибнефть» и член Консервативной партии, Мохаммед аль Файед (владелец футбольного клуба «Фулхэм» — ближай-’ шего соседа «Челси» в западном Лондоне и владелец «Хэр-роде»). С аль Файедом Абромавича познакомила Ирина — постоянная покупательница «Хэрродс».

Несмотря на обширную империю собственности, интересы Абрамовича не шли дальше «Стамфорд бридж», инвесторов из Сити и образования детей. Только Россия продолжала оставаться его привязанностью. Лондон же служил базой для футбола, был полезен для вкладов и роста благосостояния. Хотя Ирина и их дети довольно прочно обосновались сначала в «Файнинг-хилл» и затем на Честер-сквер, а двое старших детей начали посещать лондонскую школу в 2004 и 2005 годах соответственно, Абрамович больше жил в России, чем в Лондоне. В судебном решении 2008 года нашел отражение тот факт, что до покупки «Челси» он проводил в Лондоне очень мало времени (десять полных дней в 2000 году, семь в 2001 и только один — в 2002 году). После этого количество времени начало возрастать, увеличившись с шестидесяти семи полных дней в 2004 году до 110 в 2006-м, а потом снова упало до пятидесяти шести в 2007 году — в тот момент, когда возникло напряжение в России, а также начались отношения с Дарьей Жуковой, из-за чего он все чаще стал пропускать игры с участием «Челси». Абрамович оставался российским гражданином и въезжал в Британию по бизнес-визе. В одном из немногих интервью в декабре 2006 года он признался, что не считает Лондон своим домом. «Я живу в самолете», — сказал он. Эта реплика, несомненно, имела цель порадовать Владимира Путина, который начинал выражать растущую холодность по отношению к Британии, обвиненной им в том, что она стала «гаванью для преступников и террористов».

Главное, чем привлекал Абрамовича Лондон, — это образованием для детей и безопасностью. «Я хочу, чтобы мои дети ходили в школу в Англии, — сказал Абрамович в августе 2003 года. — Я доволен, что там они получат самое лучшее образование в мире». Свою старшую дочь он отправил в 2004 году в частную школу в Белгравии, а затем в частную школу для девочек в Лондоне. В 2006 году Абрамович сделал весьма существенное пожертвование этой школе. Для сыновей же он присмотрел Чартерхаус[53] около Годалминга в Суррее.

Интерес русских к британским школам возник в 90-х годах, хотя там не всех их встречали гостеприимно. В то время некоторые из приехавших были отпрысками членов зарождающихся российских преступных группировок, наиболее дальновидные представители которых пришли в большой бизнес или политику. Российская мафия делала огромные деньги на наркотиках, незаконной миграции людей, проституции, взятках и непрерывном обирании государства.

Некоторые британские школы начали подозревать, что по меньшей мере какая-то часть платы за обучение является результатом криминальной деятельности. В 1994 году представитель Independent Schools Information Service (Независимого школьного информационного сервиса), начавший совершать поездки в Москву для набора школьников, признал: «Мы не можем отчислять детей богатых родителей. Ведь мы не знаем, откуда к ним приходят деньги». С середины 90-х годов время от времени появлялись сообщения о проблемах, возникающих с учениками из семей членов крупных криминальных группировок. Было даже несколько предполагаемых инцидентов с мини-мафиозными стычками между детьми. По одному такому случаю директор школы в Восточной Англии обратился в полицию с просьбой провести расследование, не является ли плата за двух русских учеников результатом операций, предполагающих отмывание денег.