Лондонград. Из России с наличными. Истории олигархов из первых рук - [43]

Демонстрация благосостояния началась среди новых русских в начале 90-х годов. «Перестройка прежде всего дала богатство, — говорила фотограф Валери Манохина, знавшая Абрамовича в то время. — Некоторых людей внезапно накрыло потоком денег, и первое, что они сделали, — это воссоздали прекрасный образ жизни из их мечты».

Эта мечта не была реализована в самой России. Русские деньги неуклонно утекали преимущественно в направлении Лондона. Средний класс и специалисты первой волны, главным образом, ехали в Британию, чтобы учиться, начинать бизнес или работать в крупных компаниях. В основном они не были богаты и чаще всего не привлекали к себе внимания.

Более заметной стала вторая волна, прибывшая в период с 1993 по 1994 годы. Эту группу называли «новые русские»: они обогатились в период ельцинских реформ, хотя до масштабов олигархов им было далеко. Лондон стал местом, где они могли «прожигать» средства, которые удалось вывезти из России — иногда наличными или же через офшорные компании.

Именно эта группа посеяла первые семена безумных трат, которые позже станут характерными для лондонского сообщества сверхбогатых, хотя еще пройдут годы, прежде чем это явление достигнет гигантских масштабов. Одним из русских, хорошо знавших таких людей, был Александр Некрасов. Он приехал в Лондон в 198 9 году в качестве репортера ТАСС и помнит, как зарабатывал деньги благодаря хорошему знанию английского и особенностей Британии. Некоторые его соотечественники, впервые приехав в Лондон, обращались к нему за помощью. Вскоре он сколотил довольно внушительный капитал, давая советы и помогая открывать двери. Некий русский эмигрант заплатил ему 22 000 фунтов за составление письма, которое помогло бы ему получить бизнес-визу.

Лондон начал неуклонно превращаться в игровую площадку для новых русских, и они вскоре создали себе репутацию людей, которые любят хвастать и сорить деньгами. В Лондоне новые русские останавливались в наиболее дорогих отелях, таких, как Lanesborough, обедали в роскошных ресторанах, заказывая баснословно дорогие вина, оставляли огромные чаевые. Лондонские автосалоны начали процветать.

Излюбленными местами новых эмигрантов были многочисленные казино, вроде Colony Club на Хертфорт-стрит в Мэйфейре. Ради их любимых гулянок было отреставрировано популярное в середине 90-х годов место тусовки — элитный ночной клуб Tramp на Джермин-стрит. Еще русские часто посещали яхт-клуб Number One, расположенный на уютном судне, стоящем на Темзе напротив Темпл-стейшн. Вечера в пятницу стали исключительно русскими. Один из участников вечеринок вспоминает: «На этой яхте они выпивали бутылку водки в один присест и слушали крашеных блондинок, поющих русские похабные песни, в отличие от англичан не испытывая никакой неловкости».

Официант, работавший тогда в ресторане у Темзы, рядом с районом Пимлико, тоже рассказывал о своих впечатлениях. — «У них была особая привязанность к этому ресторану, и деньги, конечно, не имели значения. Они очень сильно напивались, буянили, танцевали на столах, били посуду и ломали мебель. А потом просто оставляли целые пачки банкнот в качестве компенсации». С Ночной клуб Maxie в подвале одного из зданий в Найтсбридже стал популярным в начале 1991 года; там было что-то вроде места встреч. Первоначально заведение привлекало весьма разнородных людей: интеллектуалов, студентов и работающую молодежь, хотя уже тогда здесь не ощущалось недостатка в демонстрации массивных золотых украшений. Суббота вскоре превратилась в русскую ночь со специально приглашенными группами и певцами, исполняющими блатные песни. Бизнесмены посолиднее, одетые в строгие костюмы, собирались за столиками, заказанными заранее, молодежь отрывалась по полной. Женщины, присутствующие здесь, как правило, отличались чрезмерным вечерним макияжем и дорогой одеждой. В этот период «предолигархов» за ночь тратились сотни фунтов: обычно 70 процентов уходило на водку и несколько бутылок шампанского «Дом Периньон». В конечном итоге Maxie после нескольких серьезных драк с участием американцев и русских был закрыт.

Алена Мучинская приехала в Лондон в 1991 году в возрасте девятнадцати лет в качестве корреспондента газеты «Московский комсомолец». Она вышла замуж за британца и стала помогать в организации лондонского пиар-агентства «Красная площадь». Алена хорошо помнит русских, приехавших во вторую волну и имевших твердую валюту. «Они не были идеальными представителями своей страны и ее культуры, — вспоминает она. — Любили хвалиться своим богатством: золотыми «Ролексами» и запонками, безвкусными дорогими костюмами, которые всегда были им маловаты».

Рождение супербогатого Лондонграда можно в действительности датировать апрелем 2000 года — тем месяцем, когда Владимир Путин был избран президентом, когда лихорадочное состояние российской политики и непростые отношения Путина с олигархами вызвали третью волну эмиграции. Именно на этом рубеже русские миллиардеры и мультимиллионеры явили Лондону свои деньги. Что еще отличало большую часть этой группы — так это то, что все эти люди желали оставаться анонимными.