Логика кошмара - [4]

О маме Ленина долгое время писали как о дочери врача, опуская ее девичью фамилию. Прославившийся уже в нашу эпоху “сын юриста”, как видим, ничего нового не придумал. Но теперь в моде козырять тем, что раньше принято было скрывать, и вот “Московские новости” (1992, №8) рассказывают нам душещипательную историю о том, как А.И.Ульянова побуждала Сталина предать гласности ужасную тайну еврейского происхождения дедушки Ленина со стороны матери, чтобы противодействовать антисемитизму, усиливающемуся “даже среди коммунистов” (это свидетельство датировано 1932 годом). Сей дедушка, сын Мошки Бланка, был записан при еврейском кагале местечка Староконстантинова Волынской губернии под именем Абель и перекрещен в 1820 году в Александра. Умер он в июле 1870 года, когда его внуку было всего три месяца.

Внук сей был типичным представителем денационализированной “демократической интеллигенции”, расплодившейся в России с 60-х годов прошлого века и ныне снова оказавшейся на гребне волны. Не то, чтобы он совсем не понимал национального вопроса, он даже очень твердо отстаивал от собственных соратников, вроде Дзержинского или Бухарина, право наций на самоопределение, но только тогда, когда речь шла о какой-нибудь Польше, точно так же, как наши нынешние “демократы” всего год назад в слезах рвали на себе последние тельняшки, защищая прибалтийских нацистов; для русских же у него не находилось более нежных слов, чем “шовинистическая великорусская шваль”. Отсюда и соответствующее окружение, и тот антирусский крен, который был характерен для политики правящей верхушки советского государства в первые десятилетия его существования и который опять проявляется теперь расторопными разрушителями этого государства.

Но и этим разрушителям, и их критикам не мешало бы лучше знать историю. Да, Ленин не жаловал Россию, но в своей деятельности он олицетворял организующее государственное начало в труднейших условиях полной анархии и распада государства. Сегодня мы опять оказались в такой же ситуации, и опять из оравы обалдевших, как разъяренный слон, от разрушительного кайфа “демократов” в муках выделяется ядро государственников, которым суждено будет снова по кусочкам собирать державу. И как бы ни относиться к Ленину, не грех и поучиться у него, потому что именно он, а не кто-нибудь другой, сумел тогда выдвинуть социально-политическую программу, способную объединить широкие массы, и национальную программу, способную удержать другие народы в рамках одного государственного целого с Россией. Поэтому Ленин, как ни парадоксально это прозвучит, был выразителем Русских национальных интересов, несмотря на свои субъективные антирусские заскоки, как в силу объективных причин пошла в конечном счете по русскому пути и революция, первоначально оседланная инородцами. И нашу нынешнюю демократическую революцию история опять выведет на тот же путь, никто нас с него не свернет.

Перечитаем снова последние страницы книги “1920 год” В.В.Шульгина. Как злободневно они звучат!

“Под оболочкой советской власти совершаются стихийные процессы огромной важности, ничего общего с ней не имеющие”. “Они восстановили русскую армию”. “Их армия била поляков, как поляков, И именно за то, что они отхватили чисто русские области”.

“Знамя Единой России фактически подняли большевики”. “Фактически Интернационал оказался орудием расширения территории для власти, сидящей в Москве, до границ, где начинается действительное сопротивление других государственных организмов, в достаточной степени крепких. Это и будут естественные границы будущей Российской державы”, “Социализм смоется, но границы останутся. Будут ли это границы 1914 года или несколько иные – это другой вопрос. Во всяком случае, нельзя не видеть, что русский язык во славу Интернационала опять занял шестую часть суши. Сила Событий сильнее самой Сильной воли. Ленин предполагает, а субъективные условия, созданные Богом, как территория и душевный уклад народа, “располагают” “А третье, что они взяли, – это принцип единоличной власти”. “Резюме: большевики

1. восстанавливают военное могущество России;

2. восстанавливают границы Российской державы до ее естественных пределов;

3. подготовляют пришествие самодержца всероссийского”.

Шульгин и его неназванный собеседник гадали: будет это Ленин? Или Троцкий? И догадывались: ни тот, ни другой. “Придет Некто, кто возьмет от них их решимость – принимать на свою ответственность, принимать невероятные решения. Их жестокость – проведение однажды решенного. Он будет истинно красным по волевой силе и истинно белым по задачам, им преследуемым. Он будет большевик по энергии и националист по убеждениям”.

Шульгин и его собеседник не знали только имени этого Некто. Мы-то хорошо знаем – задним числом. Но мы опять не знаем, какой Некто придет завтра и сметет беснующуюся сегодня нечисть. Мы только знаем, что придет и сметет, как Шульгин знал, что восстановление России придет через Красное Безумие, и Белая Мысль победит во всяком случае.

Но Шульгин писал все это уже после гражданской войны – в 1917 году он бы такого не написал. У нас же сегодня события еще только раскручиваются, мы где-то на уровне начала 1918 года, когда разогнали Съезд народных депутатов: …пардон, Учредительное собрание под тем предлогом, что оно, дескать, отстало от хода революционных реформ и тормозит их. И хотя сегодня развелось уже невероятное количество предсказателей, – лучше не слушайте их, дорогие граждане, сколько ни вращайте Глобус, вы все равно не поймете, какие сюрпризы готовит нам будущее. Зато прошлое может подсказать нам больше, чем кофейная гуща.