Литовское государство - [26]

Которая не хочет в горе

Проливать горьких слез —

Пусть будет невестою,

Женою лесничего.

Он пойдет в зеленый лес,

В березовую рощу;

Оставит ее сладко спящею,

Покрытою периной.

Он возвратится из лесу,

Из зеленой рощи,

Принесет дичь

И милое словечко.

Последние две песни относятся к XVII в., когда литовские и западнорусские крестьяне попали под власть польских помещиков и арендаторов. Положение крестьян в Литовском государстве с этого времени сделалось самым безвыходным и самым безотрадным; особенно тяжело было положение крестьян православных под владычеством пана-католика; если кто из православных крестьян хотел хоть сколько-нибудь облегчить свою участь, то должен был перейти или в католичество, или в унию, другого исхода не было; да и то, впрочем, облегчение, по перемене веры, было временное. Но о всем этом мы подробно скажем в своем месте.

Города и управление у древних литовцев. По единогласному свидетельству древних писателей русских, польских и немецких, литовцы до половины XIII в. не имели у себя городов. Русские летописцы, сообщая о походах русских князей на литовские племена в X, XI и XII вв., ни слова не говорят о литовских городах. Польский хронист Мартин Галл[50], передавая сведения в своей хронике под 1110 г. о походе польского короля Болеслава III на одно из литовских племен, именно пруссов, говорит следующее: «Болеслав вошел в землю пруссов по льду замерзших озер и болот, представлявших единственный путь в их страну; но, переправившись чрез озера и болота и достигнув населенной страны, он не мог остановиться на одном месте; он не мог занять ни замков, ни городов, которых там вовсе нет, ибо страна защищена только естественным местоположением своим, составляя острова среди озер и болот; вся земля распределена там по жребию в потомственное пользование жителям-земледельцам. Итак, воинственный Болеслав, пройдя в разных направлениях по стране этого варварского народа, собрал огромную добычу, увел в рабство бесчисленное множество мужчин и женщин, мальчиков и девочек, рабов и рабынь, сжег многие села и постройки, и без боя с добычею возвратился домой в Польшу». Почти то же самое говорят и другие писатели о других литовских племенах, то есть, что они не имели городов и жили среди озер и болот. Вместо городов литовцы имели села и деревни и некоторые укрепленные местности, куда скрывались в случае нападения неприятелей. Правда, на некоторых окраинах литовской территории в XII в. упоминаются города, но они построены русскими, таковы: Гродна, Новогрудок и другие. Собственно же литовские города упоминаются не ранее второй половины XIII в. или первой половины XIV в., таковы: Кернов, Эйрагола, Голынаны, Вильна, Троки и Лида.

Как до половины XIII в. мы не находим в Литве городов, так до половины XIII в. мы не находим там и монархической власти, которой бы подчинялась сколько-нибудь значительная часть литовского племени. Последнего рода факт тоже подтверждается единогласным свидетельством и русских, и польских, и немецких писателей. Если в летописях, при столкновении соседей с литовцами, упоминается о князьях их (кунигасах, как их обыкновенно называли), то это были не более и не менее как правители отдельных сельских общин, вроде наших волостных старшин. Одним словом, до половины XIII в. ни одно из литовских племен, даже часть их, не составило из себя более или менее крепкого и сильного политического организма: все они жили врассыпную и дробились на мелкие и слабые политические единицы; две, три деревни, иногда четыре или пять, взятых вместе, представляли отдельный и самостоятельный центр, с отдельным и самостоятельным своим кунигасом. Если жители этих маленьких политических центров и сплачивались когда, то только для отражения или нападения на общего врага, то есть на время, и потом снова рассыпались, как беда миновалась.

Но несмотря на раздробленность политическую, литовцы крепко связаны были своим, общим всем племенам, религиозным культом. Последний проявился у них также и многими видимыми признаками народного единства, именно: центральным для всех племен литовских святилищем Ромове; общим сословием жрецов и общим почитанием и безусловным повиновением их главному первосвященнику Криве-Кривейто. Справедливо говорит профессор В.Б. Антонович, что если бы литовцев не тревожили извне и дали бы им возможность развиваться самим по себе, то у них образовалось бы теократическое государство. Но этого не случилось, и не случилось потому только, что напор соседей заставил их сплотиться в более сильный и крепкий политический центр. Явление это обнаружилось в литовском племени во второй половине XIII в., и то не на собственной чистой литовской территории, а на чужой, русской. Но об этом после.

Законы. К числу объединяющих признаков раздробленных литовских племен на бесчисленное множество маленьких самостоятельных политических единиц относятся их общие древние законы. Законов этих было немного. Вот они:

1. Никаких богов, кроме отечественных, не принимать без позволения и повеления Криве-Кривейто.

2. Богам угодно, чтобы Криве-Кривейто был верховным правителем и толкователем их воли, а вайделотам оказывалось уважение.