Литовское государство - [2]

В начале XV в. Литовское государство достигло крайних пределов своего территориального развития. К этому времени князья его уже владели многими удельными русскими княжествами, а именно: Полоцким, Витебским, Минским, Смоленским, Черниговским, Киевским, Волынским, Галицким и другими; так что при Витовте, этом последнем литовском князе, девять десятых части всей территории Литовского государства составляли русские земли и только одну десятую – собственно литовские; в таком же отношении касательно численности находилось и народонаселение сего государства.

Вследствие завоевания литовскими князьями такого громадного количества русских земель произошло то, что как сами литовские князья, так и народ их племени подчинились цивилизации покоренного ими народа русского: и князья, и народ литовский приняли (если не все, то большая часть, особенно первых) от своей покоренной народности нравы, обычаи, гражданское и военное устройство, религию, язык и письменность. В начале XIV в. обрусение литовской народности настолько было велико, что иностранные писатели не могут отличить литовцев от русских и постоянно смешивают их[4]; и сами литовские великие князья уже в первой четверти XIV в. сочли нужным к своему прежнему титулу «литовские князья» присоединить новый титул и «русские». Так, великий литовский князь Витень и брат его Гедимин в официальных документах именовали себя «князьями литовскими и русскими».

Между тем как литовские князья стремились расширить пределы своего государства за счет мелких удельных русских княжеств и в то же время впитать в себя плоды их цивилизации, на восточной окраине русской территории появилась новая русская ветвь, так называемая великорусская, или московская[5]. В конце XIII в. политическим центром этой ветви сделался небольшой городок Москва. Московские князья, подобно литовским, отличались умом и энергиею; подобно же литовским князьям, они также стремились расширить пределы своего маленького государства и именно за счет мелких русских удельных княжеств. Но на этом пути, как и следовало ожидать, московские князья встретили соперников в лице литовских князей. Произошло столкновение. Столкновение это началось при великом литовском князе Гедимине и московском Иоанне

Калите и затем продолжалось при всех остальных литовских князьях. Но в этом столкновении или, лучше сказать, в этой борьбе литовских князей с московскими перевес был почти всегда на стороне первых, потому что русские мелкие княжества (из-за которых собственно и была борьба) во время этой борьбы более тянулись к Литве, чем к Москве; притом русские мелкие князья считали великих литовских князей более сильными и крепкими и видели в них потомков (хотя неправильно) Владимира Святого, исповедующих одинаковую религию и держащих одинаковые нравы, обычаи и, наконец, говорящих на одном с ними языке русском.

Так продолжалось дело до 1380 г., то есть до соединения Литвы с Польшею при Ягайле или, лучше сказать, до смерти Витовта. С этого же времени оно изменилось: правда, борьба между Литвою и Москвою по-прежнему продолжалась, но только теперь уже не Литва, как прежде было, одерживает верх над Москвою, а, наоборот, Москва над Литвою, – и это очень понятно: так как Литва соединилась с Польшею, то после смерти Витовта она стала употреблять все усилия к тому, чтобы уничтожить это соединение: по сему поводу начались съезды, споры, внутренние волнения и разного рода неурядицы; а между тем все это настолько парализовало ее силы, что она, даже при помощи Польши, не в состоянии была отразить нападения Москвы, которая, продолжая расширять свои пределы за счет мелких удельных княжеств, стала изъявлять претензии и на те из них, которые уже давно составляли собственность Литвы. Подобная грустная картина для Литовского государства продолжалась более чем полтораста лет или, лучше сказать, до 1569 г.

В 1569 г. Литовское государство благодаря почти двухсотлетней подготовке со стороны Польши окончательно соединилось с этою последнею. С сего времени Литовское государство уже совершенно теряет свою самостоятельность и политическую независимость. С 1569 г. Литва и Польша получают одно общее название «Речь Посполитая» (Rzecz Pospolita, республика). Факт этот совершился в г. Люблине на общем съезде, а потому и самое соединение известно в истории под именем «Люблинской унии».

Но так как в Литовском государстве громадное большинство населения было православное, то польские паны, по наущению своего латинского духовенства и иезуитов, для прочности Люблинской унии задумали обратить православных в католичество; приступили к делу; православные подверглись преследованию; застонали; но на защиту их явились московские государи; опять началась борьба Москвы с своим западным соседом, но только не с Литвою, а с

Польшею, которой Литва передала все свои политические задачи и традиции. При этом и самый характер борьбы изменяется: до 1569 г. он имел оттенок политический, а теперь религиозный. Но и теперь, как и тогда, Москва одерживает решительный перевес; и Речь Посполитая, вследствие ударов, наносимых Москвою, а также порчи нравов высшего сословия и внутреннего разложения, окончательно умирает политическою смертью: в конце XVIII в. она разделяется между тремя соседними государствами: Россиею, Пруссиею и Австриею, причем первой достается почти все бывшее Литовское государство, а через четверть столетия, по Венскому конгрессу, и большая часть Польши.