Литературные майораты - [21]

«То же самое можно сказать и о книгѣ, съ тою только разницею, что литературное произведеніе не приноситъ ущерба общему фонду, но скорѣе обогащаетъ его. Боссюетъ написалъ «Всемірную Исторію»; Монтескье издалъ въ свѣтъ «Духъ Законовъ»; мѣшаетъ ли это другимъ писателямъ составлять новую всемірную исторію или открывать новый духъ законовъ? — Уменьшилось ли число находящихся въ оборотѣ идей? — Расинъ написалъ «Федру», но это не помѣшало Прадону выбрать тотъ же сюжетъ, и никто не счолъ подобнаго поступка контрафакціей. Пишите исторію Наполеона и пользуйтесь при этомъ трудами г. Тьера, но не перепечатывайте текста его книги потому, что подобная перепечатка была бы такимъ же очевиднымъ преступленіемъ, какъ и покража плодовъ, растущихъ въ моемъ саду».

Приводя цитаты изъ сочиненій подобнаго экономиста нужно бы комментировать каждую его фразу. Книгу нельзя сравнивать съ мельницею потому, что книга — продуктъ, который можетъ войти въ составъ капитала развѣ тогда, когда изъ книжной лавки попадетъ въ библіотеку учонаго; мельница же, построенная на землѣ, входитъ въ составъ того права собственности, которое признано законодателемъ, вслѣдствіе неизвѣстныхъ намъ соображеній. Правда, что литературное произведеніе обогащаетъ общество, но тоже самое дѣлаютъ и прочіе продукты. Литературный воръ, конечно, преступникъ, но не такой, какъ человѣкъ, укравшій, плоды, выросшіе на чужомъ полѣ. Это объясняется тѣмъ, что сочиненіе автора есть его продуктъ, плоды же составляютъ прибыль, пріобрѣтаемую собственникомъ по праву приращенія (accession). Я не стану останавливаться на этихъ мелочахъ, но обращу вниманіе только на главную мысль.

Итакъ, по мнѣнію г. Лабуле, область интеллектуальная, въ отличіе отъ области земной, не подлежитъ присвоенію. Пускай человѣкъ приводитъ свою мельницу въ движеніе посредствомъ воздуха, воды или пара, мельница все таки будетъ ему принадлежать; но самая мысль объ употребленіи воздуха, воды или пара какъ орудій движенія, самая мысль о замѣнѣ ими рукъ человѣческихъ не можетъ быть объектомъ права собственности. Правда, что тутъ иногда можетъ быть рѣчь о привилегіи; но заговорить о привилегіи, — значитъ вернуться къ обыкновенному положенію производителя, котораго вознаграждаютъ за трудъ, предоставляя ему на извѣстное время исключительное право распространять свой продуктъ, и извлекать изъ него прибыль. При такой оговоркѣ мнѣніе г. Лабуле безупречно: изобрѣтеніе можетъ породить право первенства (priorité), но не можетъ служить поводомъ къ установленію права собственности. Скажутъ ли намъ наконецъ, — г. г. экономисты, юристы и философы — чего они добиваются и на что жалуются? — До сихъ поръ ихъ рѣшительно нельзя понять и требованія ихъ далеко еще не формулированы. Послушать ихъ, такъ они самые энергическіе противники монополіи. Пусть же они будутъ вѣрны своимъ правиламъ и перестанутъ надоѣдать публикѣ своими глупыми декламаціями.

Земля раздѣлена между частными владѣльцами и хотя теорія права собственности еще окончательно не установлена, составляетъ еще не разрѣшонную задачу, но тѣмъ не менѣе поземельная собственность представляетъ собою многозначущій фактъ, занявшій видное мѣсто и въ международной политикѣ и въ отношеніяхъ частныхъ лицъ, фактъ, который принято объяснять высшими соображеніями, которому принято приписывать возвышенную цѣль, не смотря на то, что ни этихъ высшихъ соображеній, ни этой цѣли мы не понимаемъ.

Въ настоящее время, когда мы только что начинаемъ знакомиться съ наукою соціальной организаціи, прилично ли заносить руку на это непонятное для насъ учрежденіе, прилично ли перепутывать всѣ понятія, не отличать неба отъ земли и перевертывать весь свѣтъ для удовольствія нѣсколькихъ педантовъ? — На что жалуются литераторы? — развѣ положеніе ихъ хуже положенія другихъ производителей? — Поземельная собственность возбуждаетъ въ нихъ зависть; но подобное явленіе совершенно въ природѣ вещей, и не худо бы имъ понять свое положеніе прежде, чѣмъ жаловаться на него. Пускай они, въ ожиданіи новыхъ благъ, вмѣстѣ съ прочими людьми пользуются тѣмъ, что до сихъ поръ добыто прогрессомъ. Съ тѣхъ поръ, какъ прошла пора феодализма, земля, хотя еще и не составляетъ общей собственности, но доступна для всякаго. Слуга, работникъ, арендаторъ, торговка, всякій можетъ посредствомъ сбереженія части своихъ скудныхъ доходовъ скопить хотя небольшой капиталъ, пріобрѣсти на него недвижимое имущество и говорить въ свою очередь: я тоже собственникъ! — Кто же мѣшаетъ и литератору поступить такимъ же образомъ? — Подобныя превращенія постоянно повторяются; но обратить вознагражденіе, слѣдующее писателю, въ какое то постоянное ростовщичество — значило бы перепутать всѣ понятія и перевернуть весь соціальный строй.

§ 10. Общій выводъ: правительство не имѣетъ ни права, ни возможности создать литературную собственность

Нѣкоторые изъ лицъ, слегка противившихся утвержденію проэктированнаго закона, увлечонные ложною аналогіею съ поземельною собственностью соглашались, что правительство имѣетъ право создать литературную собственность подобно тому какъ оно создало другіе виды права собственности. Эта легкомысленная уступка ясно свидѣтельствуетъ о томъ хаосѣ, который господствуетъ въ умахъ подобныхъ людей.