Литературное чтение. 3 класс. Учебник (в 2 частях). Часть 1 - [29]
Пронька глядел на ёлки – нету ли рябчиков – и под ноги поглядывал – не мелькнёт ли среди камушков какой-нибудь алмаз…
Из-за кустов увидел Пронька свой лабаз, тут в груди его стало холодно, а в голове – горячо. На корявых еловых ногах высился лабаз над поляной, а под ним стоял горбатый бурый медведь. Передними лапами он держался за столб.
Ничего не соображая, Пронька скинул с плеча ружьё и прицелился в круглую булыжную башку. Хотел уж нажать курок, но подумал: «А вдруг промажу?!»
Пронька вспотел, и из глаз его потекли слёзы – он никогда не видел медведя так близко.
Медведь зарычал сильнее и трясанул столб лапой. Лабаз заскрипел. В раскрытой его двери что-то зашевелилось. Оттуда сам собой стал вылезать мешок муки. «Мешок ползёт!» – ошеломлённо думал Пронька.
Мешок перевалился через порожек лабаза и тяжело шмякнулся вниз.
Когтем продрал медведь в мешке дырку, поднял его и стал вытряхивать муку себе на голову, подхватывая её языком. Вмиг голова бурая окуталась мучной пылью и стала похожа на огромный одуванчик, из которого выглядывали красные глазки и высовывался ржавый язык.
«Карх…» – кашлянул медведь, сплюнул и отбросил мешок в сторону. Распустив пыльный хвост, мешок отлетел в кусты.
Пронька осторожненько шагнул назад.
А наверху в лабазе по-прежнему что-то шевелилось и хрустело. Из двери высунулась вдруг какая-то кривая рука в лохматой варежке и кинула вниз банку сгущёнки.
Медведь подхватил банку, поднял её над головой и крепко сдавил. Жестяная банка лопнула. Из неё сладким медленным языком потекло сгущённое молоко.
Медведь шумно облизнулся, зачмокал.
«Кто же это наверху-то сидит?» – думал Пронька.
Сверху вылетели ещё две банки, а потом из двери лабаза выглянула какая-то небольшая рожа, совершенно измазанная в сливочном масле. Облизываясь, уставилась она вниз.
«Медвежонок! – понял Пронька. – А это внизу – мамаша».
Медвежонок тем временем спустился вниз и тоже схватил банку сгущёнки. Он сжал её лапами, но, как ни пыжился, не мог раздавить. Заворчав, медведица отняла банку, раздавила и лизнула разок. Потом отдала банку обратно.
Медвежонок негромко заурчал, облизывая сплющенную банку, как леденец. Подождав немного, медведица рявкнула и лёгкими шлепками погнала его к лабазу. И тут Проньке вдруг показалось, что медведица оглядывается и смотрит на него исподлобья.
Пятясь и приседая, отошёл Пронька несколько шагов и побежал…
И тут вдруг ему в голову пришла лихая мысль: попугать медведицу.
Пронька поднял ружьё и сразу из двух стволов ударил в воздух.
Не успел ещё заглохнуть выстрел, как Пронька крикнул во всё горло:
– Прокопий! Ты чего стрелял?
Помолчал и ответил сам себе басом:
– Глухаря грохнул!
– А велик глухарь-то?
– Зда-а-ровый, чёрт, килишек на пять!
От крика своего Пронька развеселился, его насмешило, как он ловко соврал про глухаря.
«Ладно, – решил он, – пойду обратно! Буду орать на весь лес, издали пугать медведицу. Небось не выдержит, убежит».
Не спеша пошёл он к лабазу. Он нарочно продирался через кусты и шумел изо всех сил: ломал сучки, стучал сапогом по стволам деревьев и всё время орал – разговаривал, как будто он не один в тайге.
Уже перед самым лабазом Пронька даже запел.
Размахивая топором, он вывалился на поляну, где стоял лабаз. Ни медведицы, ни медвежонка не было.
В раскрытую дверь лабаза высунулся разорванный мешок, из которого сочилась струйка муки.
– Ромашки сорваны, – орал Пронька, – увяли лютики…
Голос его звучал хрипло, мотив Пронька врал, потому что петь сроду не умел. Он хотел кончить песню, но побоялся, что медведица где-нибудь рядом, и заорал для острастки ещё сильней.
Под песню разыскал он в кустах лестницу и полез наверх, в лабаз. Там был полный разгром: мешки разодраны, ящик с маслом расковырян, повсюду валялись банки сгущёнки, сушёные яблоки, груши и чернослив.
Пронька слез на землю, поднял сплющенную банку сгущёнки. Медведица сдавила её так, что банка превратилась в жестяной блин.
Пронька сунул этот блин в карман и на всякий случай запел громче…
• 1. Что тебе понравилось в рассказе?
• 2. Расскажи об удивительной находчивости медведицы.
• 3. Как ты думаешь, зачем Пронька шумел, разговаривал сам с собой?
В. Л. Дуров. У классной доски
На арене – школа. На партах, будто настоящие школьники, сидят морские львы, свиньи, слон, телёнок, ослик, пеликан, фокстерьер Пик и большой сенбернар Лорд.
Бэби – один из первых учеников. Он получает круглые пятёрки и даже с плюсом. Особенно он силён в арифметике.
Я вызываю Бэби к доске:
– Бэби, сколько будет три и четыре?
Бэби берёт хоботом громадный кусок мела и выводит на доске семь толстых палок. Порой он писал таким размашистым, слоновым почерком, что единицы не помещались на доске.
– Лорд, сколько не хватает единиц на доске?
И Лорд лаял ровно столько раз, сколько надо было. А пеликан, сидевший на второй скамье, шипел на весь «класс».
Я журил пеликана:
– Нельзя подсказывать… Нехорошо…
Как видите, совсем как в настоящей школе. И даже книги на партах лежат.
Книги были особенные, деревянные, и ученики перелистывали их кто как мог: свинья – пятачком, осёл – мордой, пеликан – длинным, будто ножницы, клювом, а морские львы – ластами.
