Литературная Газета, 6630 (№ 06/2018) - [7]

Патриот тем отличается от лицемера и националиста, что любит страну не за счёт других, а для блага всех. И в мире, где живут по волчьим законам, он предлагает иную повестку дня. С этим пунктом стоит разобраться особо.

С кем и против кого?

Если мы, граждане России, хотим видеть свою страну, как, например, сегодняшние США, экономической и военной силой, навязывающей остальным правила игры, подчиняя этих других, то тогда они будут ненавидеть нас так же, как многие ненавидят США. Мы хотим, чтобы нашу Родину ненавидели?

Когда Россия действовала или может действовать вопреки интересам социального прогресса и человека (подобное случалось в нашей истории), то люди, будучи патриотами Родины, борясь за её доброе имя в прошлом, сейчас и в будущем, должны выступать против подобных действий российских «царей». И – скажу, может быть, крамольное – даже любить свою армию и своих генералов в этом случае нельзя. А нужно оставаться защитником человека.

Именно его развитие и благополучие, общественный прогресс, гуманизм – не абстракции, а критерий выбора гражданской позиции. Так было почти 200 лет назад, когда русские войска подавляли восстание в Польше, и многие патриоты России выступали на стороне поляков, а не царской армии. Так было и в 1917-м в ходе Первой мировой войны. В 1941-м выбор встал перед русскими эмигрантами и немецкими патриотами.

Настоящий патриот всегда интернационалист, поскольку сущностные интересы его Родины едины с глубинными, стратегическими интересами любой другой страны, ибо это интересы социального прогресса, гуманизма, разот­чуждения. Но в современном мире, когда власть и собственность принадлежат не гражданам и уж тем более не трудящимся, а в итоге крупному капиталу и бюрократии, всё обстоит иначе. Здесь интересы государств (напомню о различии понятий «государство» и «страна») конкурентны, а то и антагонистичны.

Геополитическая борьба за выгодный передел сфер влияния, рынков и т.п. является правилом, а совместное решение общих проблем – исключением.

Весь вопрос – в критериях. В том, с чем должен соизмерять свой выбор патриот. Ответ напрашивается в духе современного марксизма: этот критерий – действие, противостоящее отчуждению и ведущее к социальному освобождению и развитию человека. Разотчуждение – общий критерий социального прогресса.

Думаю, многие читатели не будут довольны этим ответом. Хотя философская категория «разотчуждение» содержит понятный каждому смысл: сделать мир своим, родным, не чужим, не чуждым. Таким, где на работе и дома тебя встречают не как заклятого соперника; где ты не наёмный раб, а полноправный и уважаемый работник; где государство – не чуждые тебе по интересам и образу жизни начальники-казнокрады, а представители твоих интересов.

Образы и категории требуют конкретизации.

Вот пример. Отечественная война 1812 года. Догматик-марксист занял бы позицию нейтралитета: «вожди» обеих сторон – и Наполеон, и Александр I – были лишь вершинами антагонистических социальных систем, причём наполеоновская Франция была тогда относительно более прогрессивной, нежели Российская империя с её крепостным правом и абсолютизмом. Но выбор – «чума на оба ваши дома!» – для патриота-гуманиста (и не только России, но и Франции) был не оправдан. Почему? Да потому что Наполеон нёс народам России не освобождение от крепостничества и абсолютизма, а будущий двойной гнёт, порабощение не только социально-экономическое и политическое, но и культурное, личностное. Нёс (вспомним наш философский критерий) новый рост отчуждения. И нёс на штыках.

И потому был подлинно патриотичен ничего не знавший о марксизме крепостной, который вместе с дравшим с него ещё вчера три шкуры барином защищал Родину.

Но классовое и сословное неравенство вышло на первый план, когда война закончилась и выяснилось, что у помещиков и крепостных – разная Родина. Что императорская власть губит её. И герои войны 1812 года – декабристы – вышли 25 декабря 1825 года на Сенатскую площадь с протестом против абсолютизма, а потом были повешены или сосланы на каторгу царём.

Сегодняшний пример – Крым. Я люблю и неплохо знаю его. Решение крымчан быть вместе с Россией крайне отрадное. И это решение народа, а не насильственный акт государственного аппарата. Но я не могу гордиться тем, что есть немало сигналов, говорящих: там уже также действует знакомый, вороватый, наполненный бюрократическим произволом капитализм. Из этого не следует, что надо «вернуть» Крым Украине – решать судьбу малой родины должны крымчане, и они её решили. Из этого следует, что у нас должна развиваться общественная система, которой мы будем гордиться, а наши соседи – завидовать и проситься: возьмите нас к себе, у вас лучше, чем в ЕС или США…

Так ли сейчас? На этот вопрос каждый должен ответить сам. Ответить, гордясь достижениями граждан страны, и после распада СССР создававших шедевры науки и искусства, защищавших справедливость, строивших новые заводы и аграрные предприятия, мосты, но помня обо всех проблемах и противоречиях постсоветской России.

Патриотизм и «патриоты»