Литературная Газета, 6603 (№ 25/2017) - [36]

Итак, об обмане. В том числе литературном. Ведь физиогномика даёт ключи к пониманию подлинного текста, который звучит внутри собеседника, напоминает автор, в то время как визави говорит с вами, вероятно, о чём-то ином. И дело даже не в том, что здесь открывается возможность изменить ход беседы в свою пользу – как известно, что тот, кто владеет информацией, владеет миром – но и в изменённой по отношению к действительности оптике. Как, например, определить, что человек лжёт? Или того хуже, узнать по глазам наркомана? Оказывается, тезис о том, что человек, когда лжёт, не смотрит в глаза, – это миф. Человек может не смотреть в глаза из-за застенчивости или смущения. А может смотреть прямо в глаза и врать. Но некоторые признаки лжи по глазам всё же можно определить. Во втором случае у наркомана могут быть или расширенные, или суженные зрачки, и, если вам интересно, на чём именно он «сидит» и под чем «ходит», в книге Филатовой есть и об этой особенности общения в нашу «мультикультурную» эпоху.

И если всё-таки именно по реакции глаз можно, в частности, определить, насколько человек в данную минуту искренен и честен (именно поэтому дипломатов и разведчиков учат владеть своим взглядом), то лицо человека в целом – открытая книга, в которой выписаны его характер, чувства, мысли и даже судьба.

И хотя умное лицо – не всегда признак ума, как нас предупреждают, и иногда это просто результат упорных тренировок перед зеркалом, но вооружиться «физиогномическими» знаниями всё равно стоит. Карта лица – это где и что нужно смотреть в первую очередь. Кроме расшифровки взгляда, о многом поведают брови, ресницы и щёки, не говоря уже о растительности на лице. Даже уши, к примеру, оттопыренные показывают, что человек нацелен на поиск информации, постоянно улавливает информацию и откладывает её в своей базе данных.

Или, скажем, нос. В литературе, у Гоголя, сей персонаж, как известно, был франтом и собственником – любил рядиться в партикулярные шинели и не даваться в руки хозяину. А на самом деле? Да, нос средних размеров «означает средний интеллект и тягу к знаниям», а уже его широкий кончик – беспардонность и некую безалаберность.

Интересный факт: Эйнштейн был большим неряхой. «Когда я был молодым, я узнал, что большой палец всегда заканчивается дыркой в носке, – сказал он однажды. – Так что я перестал носить носки». По описанию полнее подходит к некоторым представителям нынешнего «модного» времени, вы не находите?

Каждый хочет свой дом

Каждый хочет свой домВыпуск 6

Спецпроекты ЛГ / Литературный резерв / Книжный ряд

Теги: Елена Луканкина , Дерево в огне

Елена Луканкина. Дерево в огне. Тамбов: 2017

Из чего сделан ваш дом? Из красного кирпича, застывшего в прослойках цемента, или, быть может, из деревянного сруба, который зовётся избой? Не имеет значения. Для каждого он свой: оживлённый, суетной или тихий, неспешно следующий по пятам. Дом – это то место, в которое хочется возвращаться, где бы ты ни был. Ибо наполовину полон тот, кто не имеет пристанища для своего сердца. Сборник «Дерево в огне» является шестой книгой тамбовского поэта, писателя, драматурга и журналиста – Елены Луканкиной. В него вошли стихотворения 2014–2016 годов, а также притча «Дерево на утёсе». Произведения автора уютные и тёплые, они согревают в любое время года, мягко подводя к тому, что единение с природой дарует счастье; внимание к мелочам передаёт его духовное составляющее через мгновения, которые проживаем и которые предстоят... Пожалуй, это основная «чувствуемая мысль» книги. В сборнике автора представлены стихотворения, имеющие разную тематическую направленность. Это стихотворения о природе, пейзажная лирика («Весна – на птичьем языке...», «Письма осени», «Блокнот зимы»), стихотворения, имеющие философский подтекст («Узреть бы свыше знак»), «Собранное в камне»), духовная («Ты мой предок, хранитель рода…») и любовная лирика («Любимые рядом», «Мне так мало тебя в этом доме», «Ноябрины»...). Особенно интересно передано городское настроение в стихотворении «Петербуржское»: «Влюбиться с первого дождя как с первого родного взгляда в его величие входя – под купола и колоннады». Представленные стилистические фигуры и тропы не отяжеляют чтение, а наоборот, обогащают. Меня, как читателя, не могли не поразить сильные литературные находки, подкупающие своей глубиной и новизной, чего только стоит метафора «выверни город из лёгких» или сравнение «злость разъедает, как чёрный голодный рак». Особенно вызывает сопереживание и заставляет задуматься стихотворение «На выставке», где образ оценивающего зрителя выдвигается на первый план и как нельзя лучше передаёт отчаяние художника, не дождавшегося признания при жизни. Иллюстрацией служат строки: «...И рты – разомкнутые бездны – проглатывали этот свет, удержанный на крае кисти, за слоем красок, в масле лет, момент неугасимой жизни, у смерти отнятый момент. Но глаз срывал с картины кожу, перст указающий блуждал. Не дожил до суда художник и никого не осуждал. Он замер в дальней арке залы, всем духом веруя – живой, когда ему в окне качала рябина красной головой». Автор использует разные синтаксические фигуры: риторические вопросы («Какой он – человека вкус, его кристально красный сахар?»), восклицания («Как слаб сотворённый тобой человече!», «Глаза и губы солнцем раскаляй!»), обращения («Не смотри на меня, хороший», «Аве, Цезарь наш!»). В представленных стихотворениях в основном используется смежная и перекрёстная рифма, автор тяготеет к использованию глагольной рифмы. Композиция стихо­творений простая, с использованием точек высшего напряжения (по нарастающей к концовке), подчинена выражению авторской мысли. Очень импонирует образ лирического «я» поэта, который не утверждается, а скорее говорит о присущих автору доброте и терпении, исключая назидательные и проповеднические наставления. Как тонко и мелодично он передаёт бурю эмоций: «...И за что мне – тебя так много, захожу и не видно дна. Пей из губ и возьми в дорогу, я – колодезная вода». Или внутреннюю борьбу: «…Ты слово дал: мои поля не грабят, но слышен звон мечей твоих вояк. Я – королева маленького края, но оттого не собственность твоя». Рисунки, представленные в сборнике, дополняют не только глубину и полноту мыслей поэта, а также возвышенность духовного поиска. Пристального внимания заслуживает притча «Дерево на утёсе», представленная в конце книги. Она пронизана ощущением причастности к коренным традициям, отражающим сущность творчества автора. В ней мы находим долгожданный отклик на вопрос: «Человек – царь природы?» Безусловно, мы неотделимы от её даров. Мы, как деревья, устремляем свои руки-ветви ввысь, стремясь возвыситься над сущностью бытия. Иногда мы вырываем свои корни из земли, пускаясь в дальние путешествия в поисках себя. Остаются лишь зияющие дыры на пустыре. Но куда бы нас ни завела новая тропа, наша Родина не оставит нас сиротами.