Литературная Газета, 6543 (№ 08/2016) - [16]

Тем не менее водятся в садах российской словесности и субъекты с твёрдыми убеждениями: Прилепин и Елизаров ошуюю баррикад, Бенигсен – одесную. Что вполне закономерно: всякое действие, по Ньютону, вызывает равное по силе противодействие. Суть важная деталь – даты рождения оппонентов. Прилепин – 1975-й, Елизаров – 1973-й, Бенигсен – 1975-й. Если вьюноши, изучавшие СССР в основном по «Старым песням о главном», берутся дискутировать о советских реалиях, опять-таки неизбежна апелляция к мифу и антимифу. Прилепин и Елизаров, судя по избыточному пафосу, подпитываются исключительно лозунгами; Бенигсен вычитал самого себя у Алешковского и Войновича. Когда литератор 1975 года рождения посвящает повесть «серым семидесятым» (В. Бенигсен «Закон Шруделя»), мне с вас смешно, как говорят в Одессе…

Сейчас будет ещё смешнее. Вот какой любопытный парадокс: просоветской литературы в современной России объективно нет. Есть антисоветская.

Все прилепинско-елизаровские декларации – пламенные, как речь на отчётно-выборном профсоюзном собрании, – обесцениваются при близком знакомстве с предметом. В случае Прилепина советскую проповедь девальвирует сам проповедник, буржуазный до неприличия. Сопоставьте на досуге два эссе: «Второе убийство Советского Союза» и «Мещанство приятное и последовательное» – выводы явятся сами собой. В случае Елизарова достаточно единственной фразы: «Папка, у тебя такая сладкая сперма…» («Киевский» торт») , не говоря о многих других.

Чтобы не выглядеть предвзятым, прибегну к экспертным оценкам. С. Беляков: «Отрицая общество потребления, Прилепин живёт по его законам, использует его возможности на всю катушку» . А. Латынина: «Мировоззренческие высказывания Елизарова – видимо, просто чутко уловленные модные тренды» .

В стране, где децильный коэффициент, по самым скромным подсчётам, равен 17 (а по нескромным – и вовсе 42), ярко-красный р-революционный фантик – прекрасная упаковка для любого товара. Оптимальный маркетинговый ход, если хотите.

В идейных дебатах отечественного разлива неизменно побеждает Козьма Петрович Прутков: «Идут славянофилы и нигилисты, / У тех и у других ногти не чисты» . Советский, антисоветский, – какая разница?

Велик соблазн назвать первопричиной происходящего социальный заказ: кто девушку ужинает, тот её и танцует… Однако такая трактовка была верна лишь в начале 90-х. Сознаюсь: тогдашнюю литературную кухню знаю скверно – подвизался в иных сферах. Лучше выслушать показания очевидца:

«На протяжении девяностых в нашей литературе, уже отвергшей «социалистический выбор» и хорошенько оттоптавшейся на имени Сталин и на мавзолейной мумии, существовал щедро проавансированный заказ на «капиталистический оптимизм» – на, условно говоря, «Остров Крым» во всероссийской, но по-западному глянцевой упаковке. Конкретные предложения – от чикагских мальчиков, как их тогда называли, а чуть позже от Березовского, Гусинского и Ходорковского – получили, допустим, Михаил Веллер и Александр Мелихов; изрядную премию «за творческую пропаганду капитализма» (хотя сформулировано это было как-то по-другому, через понятие «либерализм») учредило на спонсорские деньги нищее «Знамя»; на ту же мельницу лили воду институт «Русского Букера» и множество зарубежных премий (те же люди и те же принципы торжествовали и при присуждении Государственной), не говоря уж об «Открытом обществе» Джорджа Сороса. Людей покупали членством в ПЕН-клубе, грантами, стипендиями, зарубежными командировками и лекционными турне – и люди, разумеется, покупались. Или, конечно же, продавались» (В. Топоров. «Крах острова Крым») .

Могу ошибаться, но сейчас ситуация далеко не та. Равноудалённого Ходорковского удалили всерьёз и надолго, в том числе и от «Русского Букера». Последний сейчас кормится от щедрот «Глобэкс-банка», основной акционер которого – госкорпорация. «Большую книгу» патронируют равноприближённые Абрамович, Мамут и Авен. «Нацбест» обслуживает преимущественно клановые интересы, потому и спонсоры там меняются, будто картинки в калейдоскопе…

Политэкономия литературы – предмет более чем занятный, но причины происходящего, как видите, сугубо внутреннего свойства.

Полемику о Советском Союзе следовало бы прекратить: и рука бойцов колоть устала, и в стенку гвоздь не вбит, и огород не полот…

Положить конец нудным и бесплодным дебатам, не вызывающим ничего, кроме оскомины, сравнительно несложно: заменить мифы знанием, открыв архивы, да выработать патриотическую концепцию, которая объединила бы правых и левых, коммунистов и либералов, западников и почвенников. Однако это никому не выгодно. Одним не о чём будет писать в соцсетях, другие лишатся гонораров за публикации, третьи – политических дивидендов и голосов на выборах…

Лев Толстой как в воду глядел, когда объединил понятия «русский» и «круглый» в одной синтагме. Круг – извечная траектория нашего движения. Мы обречены на вечное обращение к прошлому, поскольку оно на поверку оказывается единственной нашей перспективой. Стало быть, и на дискуссии о нём.

Эх, раз, да ещё раз! Да ещё много, много раз! – знакомый припев, не так ли?