Литературная Газета, 6480 (№ 38/2014) - [25]

– Но в последние годы во всём мире наблюдается упадок и самого постмодернизма. Как вы думаете, что последует за ним?

– Считаю, что побороть наследие постмодернизма способно только традиционное и национальное искусство, к которому всем нам, в каждой стране, необходимо вновь обратиться. С другой стороны, нужно сделать так, чтобы традиционное искусство впитало в себя атмосферу современности. Это важно для того, чтобы молодые люди понимали тот язык символов, на котором говорили наши предки, и не забывали его, передавая следующим поколениям. В течение трёх десятилетий я как раз стараюсь сделать традиционное искусство ближе современным людям, но думаю, что ещё не достиг здесь совершенства. Можно и дальше двигаться в этом направлении, чтобы приблизить национальные традиции не только к настоящему, но и к будущему.

– И какой же предстанет наша современность будущим поколениям?

– Нужно направить свой взгляд в будущее. Если стоять на месте и только заимствовать традиционные вещи, то очень скоро наступит пустота, которую невозможно будет передать в наследство. Почему мы так мало знаем о вавилонской культуре? Потому что она исчезла, не оставив будущим временам того, что могло бы перениматься потомками снова и снова. Нужно, как я полагаю, не только питаться старыми традициями, но и создавать традиции новые.

–Почему в вашем творчестве вы не обращаетесь к теме войны?

– К 50-летию с начала японской оккупации я нарисовал серию картин, изображающих мемориальные стелы с многочисленными надписями имён погибших героев. Хотя я не отразил какой-либо конкретный исторический эпизод войны, но через мотив стел хотел обратиться к этой трудной для меня теме. В искусстве я обращаюсь к военным событиям косвенно, например, через пейзажи. Ведь патриотический дух можно передать через изображение родных просторов – рек и гор, полей и равнин… Моими пейзажами я стараюсь донести до зрителя то искреннее чувство патриотизма, что родину нужно защищать от любого вторжения, от любого врага. Так, косвенно, через искусство можно говорить с человеком о самом главном.

– Но почему косвенно? Вы же не только свидетель, но и участник тех трагических событий…

– Дело в том, что изобразительное искусство – это особый вид творчества, воздействие которого на зрителя не смогут заменить ни игровой кинематограф, ни документальное кино, ни фотография. Рассказывать о войне напрямую – такую задачу, на мой взгляд, следует отдать кинематографистам, операторам, фотографам. В живописи же у художника есть намного больше пространства для того, чтобы создавать образы и предоставлять зрителю удивительную возможность быть соавтором, то есть додумывать, досоздавать изображение, используя собственное воображение. А с задачами по реалистичному и правдивому переносу жизни в искусство успешно справляются кинематографисты и фотографы. Оставим же эту работу для них, а сами будем заниматься своей работой!

– Вы являетесь почётным председателем Общества литературы и искусства провинции Хубэй. На открытии вашей выставки вы говорили о взаимодействии двух наших культур. Не могу не спросить: знакомы ли вы с русской литературой?

– Конечно. Я читал романы Толстого – «Война и мир», «Воскресение», «Анна Каренина», знаком с произведениями Пушкина, Чехова, романом Шолохова «Тихий Дон»… Всю литературу, которая раньше поступала из Советского Союза и переводилась на китайский язык, я старался не пропускать. Живопись и литература, разумеется, два совершенно разных вида искусства. Тем не менее могу сказать, что, например, способность Толстого описывать на страницах его великой эпопеи огромное количество событий и столько самых разных людей, дать каждому из них определённое лицо и характер, создать психологический портрет каждого человека – такое удивительное умение оказало на меня очень большое впечатление.

– Вы открывали свою выставку в Москве в период празднования Дня города. Какое впечатление произвела на вас столица России?

– Образ Москвы был с нами уже очень давно, начиная с 1950-х годов. Представители правительства, специалисты разных профессий и художники – все приезжали в СССР учиться или работать. Нам в те годы очень близок был русский народ, и до сих пор все мы наизусть знаем и с удовольствием поём песню «Подмосковные вечера». Я впервые приехал сюда в 1999 году. Мне показалось, что тогда Россия переживала очень трудные времена: нас пригласили в ресторан, и я понял, что у моих коллег было очень сложное финансовое положение. Во времена холодной войны для китайцев образ России несколько испортился, но благодаря президенту Владимиру Путину и председателю Си Цзиньпину сейчас российско-китайские отношения всё больше укрепляются. Я этому очень рад и думаю, что в будущем уже ничто не разрушит нашу дружбу. Даже по поводу введения западных санкций мы твёрдо стоим на позиции России. Я искренне надеюсь, что Россия и Украина всё-таки восстановят добрые отношения, и всё вернётся на круги своя. Я же вам уже говорил, что я оптимист!

БеседовалаАрина АБРОСИМОВА

Теги: искусство , скульптура , живопись

Звуки вечности

В Москве завершился Шестой Большой фестиваль РНО