Литературная Газета, 6379 (№ 31/2012) - [24]

Тумас Транстрёмер.Стихи и проза. - М.: ОГИ, 2012. - 328 с. - 1000 экз.

Это самое полное собрание сочинений нобелевского лауреата, шведского поэта Тумаса Транстрёмера. Рекомендовать его читателям, которые не любят верлибр, практически невозможно. Если же ритм и рифма - не то, что читатель непременно ищет в поэзии, то Транстрёмер окунёт его в водоворот образов, который иногда не имеет даже сколько-нибудь внятного смысла, но всегда имеет настроение, всегда ярок и кинематографичен. Поэт черпает образы отовсюду - из новостей, из живой и неживой природы, из мифологии и средневековой истории, из Гоголя, из Гёте, из Гайдна[?] Кажется, что река впечатлений течёт даже помимо Транстрёмера, но едва вы об этом подумаете, как он сам напишет: "Замечательно чувствовать, как моё стихотворение растёт, / в то время как я уменьшаюсь. / Оно растёт, занимая моё место. / Вытесняет меня. / Выталкивает из гнезда. / Стихотворение готово". Так непроизвольность, возведённая в творческий метод, становится характерной и узнаваемой чертой поэтики.

Дмитрий Никитин.Жизнь Иринина. - М.: Голос-Пресс, 2011. - 189 с. - 500 экз.

Передать жизнь такой, какой видят и воспринимают её люди, - основная задача Дмитрия Никитина. Жизнь не "картонную" и односложную, но подлинную и подчас противоречивую. "Я бы хотел понять, что произошло. Я теряю остатки себя", - говорит один из героев прозы Никитина. В этих словах - не просто поиск внешних ориентиров происходящего, но и желание понять истину, которая всё время незримо присутствует где-то рядом. И Иринин, и Мясничий (персонажи романов "Жизнь Иринина" и "Кукольный театр") живут в своём собственном мире, покидать который им совершенно не хочется - ведь там, "по ту сторону", ждёт соприкосновение с реальной жизнью, которого они могут не вынести[?] Множество тонких линий, из которых состоит жизнь любого человека, у Дмитрия Никитина обретают форму зримых и существенных, становятся словно действующими лицами. В них нетрудно запутаться, что и происходит с героями, которые, потеряв себя, не могут до конца оторваться от жизни - слишком уж крепко они с ней связаны.

М. Фонотов.Родная старина. Очерки истории Южного Урала.- Челябинск: Издательство Игоря Розина, 2011. - 216 с. - 1000 экз .

История России совершается не только в Москве и Петербурге, и прекрасно, когда находится вдохновенный знаток родного края, умеющий о нём рассказать. Перед нами Южный Урал: недра, изобилующие самородками, многоцветными яшмами, полезными рудами; их освоение, без которого не было бы России как мощного государства. Истории русских устроителей Урала и Оренбуржья, татарских "золотых королей", башкирских воинов и французских офицеров, осевших здесь после Отечественной войны 1812 года.

Уникальные ремёсла, прославившие Россию. Наши дети могут ими гордиться, но часто ничего о них не слышали. Книга краеведа и журналиста Михаила Фонотова предназначена для среднего и старшего школьного возраста, но будет интересна и взрослым. Написана она неровно: яркие исторические сюжеты перемежаются непростыми для усвоения географическими подробностями. Великолепные, почти сюрреалистически эффектные фотографии довершают образ края, о котором мы знаем куда меньше, чем он заслуживает.

Книги предоставлены магазинами "Фаланстер" и "Библио-Глобус"

«В Вербье – всегда редко исполняемая музыка»

«В Вербье – всегда редко исполняемая музыка»

ФЕСТИВАЛЬ

Маленькая, но необычайно красивая высокогорная деревушка Вербье (Швейцария) с населением всего две тысячи человек раскинулась на высоте 1500-3300 метров.  Эта высота стала и символом высокой планки проведения одного из самых элитных музыкальных фестивалей Европы. Два внушительных концертных зала, масса гостеприимных отелей каждый год встречают любителей Мельпомены со всей Европы. Завсегдатаем фестиваля является маэстро Юрий Башмет. Который раз, возвращаясь в Вербье, он находит в этом удивительном месте для себя опять что-то новое. О своих открытиях он там и рассказал корреспонденту "ЛГ".  - Что вас больше всего притягивает в этом замечательном фестивале? Ведь вы сами являетесь руководителем нескольких мероприятий подобного рода[?]

- У меня - тринадцать фестивалей. Хабаровск, Минск, Сочи, Москва, Эльба, Ярославль[?] Вот мой друг Мацуев в сё время хвастается, что у него пять, а мне всё время стыдно поправлять, что я руковожу тринадцатью, а точнее, даже четырнадцатью фестивалями (четырнадцатый - Сейшельские острова - только ещё будет). Я не был только на первом фестивале в Вербье, но руководителя фестиваля Мартина Энгстрома, этого фанатичного человека, я знаю очень давно. На моих глазах здесь очень многое произошло. Самое главное, что этот фестиваль звёздный.

- Таких фестивалей немного?

- Любой фестиваль хорош и выживает, когда у него есть собственное лицо. Иногда это само складывается, но здесь, в Вербье (и это невероятно!), много лет встречаются и играют вместе музыканты такого калибра[?] Если я сейчас, к примеру, позвоню Венгерову и скажу: "Максик, дорогой, давай сыграем вместе". А он: "Ну я сейчас занят[?]" А в Вербье он будет независимо от меня, и я буду независимо от него. Вот в этом весь фокус!