Литературная Газета, 6375 (№ 27/2012) - [16]

- В Москву, кстати, совсем недавно приезжала делегация иранских писателей[?] Обещали пригласить в Иран. Стоит посмотреть?

- Безусловно. От Исфахана и Шираза я испытал культурный шок. Это тысячелетняя культура, необыкновенной красоты мечети. Если сравнивать с Европой, то это на уровне Венеции и Флоренции. Когда оказываешься в Иране, понимаешь, почему туда все так рвались.

Второй проект, которым я занят, это Афон. Я только что приехал оттуда, написал там большой цикл стихов. Сейчас делаю книгу. Что меня поразило: на Афоне не было почти никого из русских поэтов. Из прозаиков - только Борис Зайцев. То есть тема Афона в русской поэзии практически не звучит. Что, согласитесь, странно.

В этом году хотелось бы осуществить ещё одну мечту: поехать по следам Гумилёва в Абиссинию. Ведь исполняется ровно сто лет, как он поехал туда в экспедицию. Он пробыл там четыре месяца, привёз много фольклорных вещей плюс сто фотографий, которые, кстати, до сих пор полностью не опубликованы. Задача такая: проехать тем же путём, сделать фотографии современной Абиссинии. Времена смыкаются, соединяются! Также есть идея проехаться путями Бальмонта. Он ведь единственный русский поэт, совершивший кругосветное путешествие.

- Ваш совет тем, кто сегодня, несмотря ни на что, продолжает писать.

- Писателям не надо плакаться, дескать, меня не признают, я вот написал великий роман, а меня не читают. Нужно искать новые направления, новые темы, и это рано или поздно будет востребовано. Необходимо продолжать писать. К сожалению, ярких литературных вспышек в наше время мало. Но с другой стороны - именно в сложную эпоху и может родиться что-то стоящее.

- На какой вопрос вы бы хотели ответить, но я его вам не задала?

- Вот, пожалуй, на какой. Что это вообще такое - издательское дело. Честно скажу, мне в жизни повезло, я по профессии педагог-историк и в какой-то момент попал в "Молодую гвардию", тринадцать лет там проработал, за этот период выработал в себе какие-то издательские навыки. И понял - какая это удивительно яркая профессия! Каждый день в "Вече" рождаются две-три книги. Каждый день приходят интересные прозаики, поэты, фотографы. Я бы посоветовал писателям осваивать издательское дело, потому что, несомненно, писатель и издатель - профессии смежные.

В завершение хочу сказать, что я верю в то, что Россия ещё вернёт себе титул самой читающей страны в мире (хотя, наверное, в этом было некоторое преувеличение) и чтение никогда не иссякнет на наших просторах.

Беседу вела Анастасия ЕРМАКОВА

Оживающая классика

Оживающая классика

ДЕТИ И КНИГИ

Завершился I Всероссийский конкурс юных чтецов "Живая классика". Член жюри, народная артистка России Елена Камбурова размышляет о его итогах. И не только[?]

- Елена Антоновна, почему вы, такой занятой человек, согласились стать членом жюри большого финала Всероссийского конкурса юных чтецов "Живая классика"?

- Потому что во мне жила, живёт и будет жить надежда на духовно-нравственное возрождение России. Потому что за державу обидно. Это такой совершеннейший клад - традиция художественного чтения, которая была и не прерывалась очень-очень долго. А прервалась только в 90-е годы. Традицию несли в основном драматические актёры. Вровень с театральными ролями они считали это нужным. Ильинский, Закушняк[?] Они читали в основном классику, очень серьёзные произведения, но и с юмором. Чехов, Горький, Гоголь. Были отдельные моноспектакли. Такой артист Владимир Рецептер. Потрясающий. Из просто чтецких выступлений он вышел на Гамлета. Ещё раз хочу напомнить, что действительно, оказавшись в Москве, я попала в атмосферу города, в котором существовало несколько площадок: зал Чайковского, зал Библиотеки им. Ленина, Политехнический музей и в институтах. Среди огромного количества театрально-музыкальных афиш всегда находилось место для блистательных представителей жанра художественного чтения. На концерты туда очень трудно было попасть. Этот жанр был очень любим, он был очищен от всего: один на один с произведением. И вот ещё раз участники конкурса доказали, что мало прочитать самому, надо услышать со стороны и увидеть то, чего ты не увидел: образное чтение, потому и называется художественное чтение.

И никогда не забуду вечер в зале Чайковского, вечер, когда Юрский читал Шукшина, и как было трудно туда попасть. Тогда ещё пожарные не так были бдительны, всё было усеяно людьми, они заполнили всё мыслимое и немыслимое пространство. Я на этом выросла и не могла не читать тоже. И мои чтецкие работы - это чтение стихов, сказки Горького.

Наличие такого жанра - это лакмус для уровня культуры в стране. Не будем смотреть на другие страны, почему мы должны всему учиться у них. Почему не наоборот. Вначале я настороженно отнеслась к идее конкурса. Во-первых, боялась, что на конкурсе не может не отразиться влияние попсы на подрастающее поколение, что участники будут читать по большей части эстрадные тексты. И потому большим подарком были серьёзные произведения, прочитанные вдумчиво и трепетно.

- А что огорчило?

- Надо было позвать Авангарда Леонтьева, Вениамина Смехова, Сергея Юрского, Александра Калягина. Это все люди, которые действительно отдали часть своей жизни именно этому жанру, но я счастлива, что был Рафаэль Клейнер. Могла быть Антонина Кузнецова, но, к сожалению, не смогла. Кузнецова и Клейнер - это герои России, потому что у каждого из них по 40 сольных программ. Представьте себе, всё это подготовить самостоятельно и держать в своей памяти!