Литературная Газета 6289 (№ 34 2010) - [25]

 – Что вы сегодня читаете?

 – В основном читаю классику. Нет необходимости читать много, потому что в современном потоке мало настоящего, от Бога. Я недавно прочитал «Антологию русской поэзии XXI века», составленную Геннадием Красниковым, и пришёл к выводу, что в поэзии у нас не всё потеряно. Есть целый ряд поэтов, отвечающих моему пониманию того, что есть поэзия, например Глеб Горбовский, Новелла Матвеева… Из провинциальных авторов, которых упоминают нечасто, – Евгений Чепурных из Самары, Светлана Сырнева из Вятки. У неё просто замечательные стихи. Кроме зрелых авторов есть много талантливой молодёжи.

 – Но как вы оцениваете то, что сегодня поэзия существует разрозненно, во множестве сообществ, часто не контактирующих между собой?

 – Есть определённые проблемы с её подачей. Когда я начинал работать в 60-е годы, я раз в месяц выступал на Центральном телевидении, причём в прямом эфире. Представляете, уже в 1962 году я был известен по всей России. Мы часто выступали в гигантских залах. Нам давали командировки, мы ездили по стране. Сейчас с этим просто катастрофа. Нет постоянных поэтических рубрик в газетах, руководство телеканалов отбирает поэтов на свой вкус. Те люди, которые говорили раньше, что нам не нужна цензура, сегодня осуществляют самую настоящую цензуру. Если бы СМИ достаточно широко в целевых, пусть небольших передачах представляли качественную поэзию, мы через год смогли бы выстроить иерархию поэтических ценностей.

 – Кстати, сегодня большую роль, чем телевидение, играет Интернет, который именуют то всемирным разумом, то большой помойкой.

 – Во многом верно и то, и другое. Однако думаю, что это колоссальное изобретение. Я благодарен Интернету, потому что в нём разместили много моих стихов, есть большая качественная статья в Википедии. Что касается его воздействия, то я скажу так: у каждого явления есть свои плюсы и минусы. Здесь тоже нужно ставить ограничения.За террористическую или шовинистическую пропаганду люди должны нести ответственность. Должна быть нравственная цензура.

 – Владимир Андреевич, к юбилею выходит ваша новая книга. Что мы в ней прочитаем?

 – Она называется «Сердце надежду укажет». В этой книге полностью собраны мои поэмы, баллады и драма «Джордано». В 1987 году композитор Лора Квинт написала на неё современную полистиличную оперу, у которой было около тридцати аншлагов в Москве и Ленинграде.

 – Вы участник двух эпох в русской литературе. Как вы считаете, какие произведения литературы и вообще искусства этого времени повлияли на сознание людей?

 – Я думаю, есть несколько таких произведений. Но это касается той части людей, которая определяет, с моей точки зрения, лицо России. Для меня это «Тихий Дон» и «Судьба человека» Шолохова, «Один день Ивана Денисовича» Солженицына и вещи Валентина Распутина. Для меня это музыка моего старшего друга Георгия Васильевича Свиридова, живопись Аркадия Пластова, Евсея Моисеенко.

Беседу вела Елена СЕМЁНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Как тяжко дышит русское пространство...

Литература

Как тяжко дышит русское пространство...

Cтихи разных лет

***

     Н.Н.

Давно, когда читал я Жaна Поля Сартра,

Работал, сочинял, не знал иных забот,

В Загорске мужичком сдавалась мне мансарда,

Оплачивал её оптический завод.

И был хозяин мой по тем годам богатым,

В науке и стихах не смыслил ничего,

Цейлонский попугай, ругающийся матом,

Свой плен переживал на кухне у него.

А в садике роса развешивала стразы.

И ночь была полна желанья и огня,

И были Вы юны, стройны и востроглазы,

Любили Вы цветы, конфеты и меня…

Прошло полсотни лет, и Вы – почти старушка.

Но древний огонёк в глазах у Вас сквозит.

И светлых завитков берёзовая стружка

Под пеплом седины… Спасибо за визит.

Признаться, я не ждал подобного сюрприза,

И чем-то, может быть, я окажусь смешон.

У Вас своё авто и даже карта «виза».

Наш жизненный транзит ещё не завершён.

И где-то за окном, уже за гранью взгляда,

Тот дивный, давний мир, как позабытый рай:

Оптический завод, зелёная мансарда,

Загорский монастырь. Цейлонский попугай.

***

Дремучие леса, деревья и поляны,

Покосные луга у Вохмы, у реки.

Примите мой привет, древляне и поляне –

Родные вохмяки.

Я до сих пор живу сентенциею древней,

Душою устремлён в мир детства своего.

Да, можно увезти парнишку из деревни,

Но вытащить нельзя деревню из него.

Я вспоминаю вас,

И делаюсь спокоен,

И верю в чудеса.

Неужто новый век

Нас вырубит под корень,

Как мы свои леса?

Хочу я, чтоб всегда с утра над деревнями

Сверкали петухи.

Чтоб вечно были вы – поляне и древляне –

Родные земляки.

ПАМЯТИ ГЕОРГИЯ СВИРИДОВА

Незримы и невыразимы,

Лишённые телесных пут,

Рождественские серафимы

Теперь Свиридову поют.

О тесноте земной юдоли,

Где каждый звук его зачат,

В морозном небе, в чистом поле

Распевы горние звучат.

И хора сладкое согласье,

Мерцающее в звёздной мгле,

Так внятно говорит о счастье,

Ещё возможном на земле.

И как пророк в сухой пустыне,

С надеждой глядя в небеса,

Почти оглохшая Россия

Внимает эти голоса.

Молись и верь, земля родная,