Лисы и львы - [4]
Тем не менее «ангел» в знак благодарности неведомо за что, должно быть, за мимолетное благое намерение, сотворил со своим двуличным помощником нечто такое, после чего продолжать прежнюю жизнь стало невозможно. То ли совесть в нем пробудил, то ли душу вывернул наизнанку?… Произвел, во всяком случае, некое загадочное магическое действие, которое называлось так – «сотру с твоего лба бранное слово». И стер ведь… даже разрешения не спросил!..
Вот и пришлось Каролю Хиббиту сделаться порядочным человеком. Обзаведясь в результате преждевременной сединой и рассудок сохранив только чудом.
Звали того «ангела» Себастьян Герьер, и был он нынче лучшим другом капитана Хиббита. Главным покровителем его и заступником перед лицом частенько гневающегося начальства…
Юргенс спросил о чем-то, но Кароль услышал его не сразу, захваченный непрошенными воспоминаниями.
Следом за которыми притянулась вдруг некая пугающая мысль… но оформиться толком не успела. Вопрос требовал ответа, и Кароль, торопливо отогнав лишнее, повернулся к брату.
– Что?
– Ты хочешь, чтобы я отвел тебя к нему? – повторил Юргенс с несколько удрученным видом.
– Нет, – решительно сказал Кароль. – Твоей жизнью мы, знаешь ли, рисковать не будем. Я предлагаю такой вариант – ты звонишь ему и напрашиваешься в гости, а вместо тебя прихожу я. В замаскированном виде, – добавил он, припомнив «Божественный» театр и с трудом удержавшись от зубовного скрежета. – Накладной нос, усы до колен, кепка-«аэродром» от Кардена…
Юргенс не улыбнулся.
– Думаешь, сумеешь пройти?
– Я десять лет его не беспокоил. Любой разумный человек снял бы в конце концов защиту – зачем понапрасну тратить силы?
– От Идали всего можно ожидать, – возразил Юргенс. – Тем более что сил у него хватает.
– Проверим, – пожал плечами Кароль.
– Я могу еще пригласить его к себе…
– …и в твоей квартире появится оригинальное украшение – каменная статуя технического гения всех времен и народов Юргенса Хиббита. Не пойдет. Приглашай его в кабак тогда уж, а вместо тебя опять же появлюсь я. В кепке…
– Рисковая ты голова, братец, – сказал со вздохом Юргенс. – Ладно… звонить прямо сейчас?
Кароль кивнул.
Вспомнил наконец о коньяке, сделал глоток. Но никакого вкуса не почувствовал вовсе.
Ниамея, сутками раньше
Не зря капитану хотелось плюнуть на конспирацию. Как оказалось, с ней он точно перестарался.
Ответ и в самом деле был под рукой.
Вернее, очутился под ней, как только на рабочий стол перед Дионой Физер легли бумаги, присланные координатором Виллером. То были список родственников и друзей квейтанского разведчика и письменный отчет-характеристика, составленный одним из ее коллег-психологов после личного знакомства с капитаном Хиббитом около полутора месяцев назад – когда монтальватцы занялись всерьез рассмотрением его кандидатуры на роль своего агента.
Несколько строк в этом отчете были подчеркнуты – Виллером, должно быть, не преминувшим в него заглянуть. Их Диона и прочла в первую очередь.
«Цвет ауры к. Х. свидетельствует о самолюбии, амбициозности и тщеславии».
«Склонен отдавать приоритет личным интересам в ущерб общественным».
«Сложные задачи предпочитает решать в одиночку, без посторонней помощи, воспринимая их, скорее всего, как вызов собственным силам».
Попытки доказать что-то самому себе, имеющие в основе неуверенность? – заинтересовалась Диона. Записала в своем рабочем блокноте: «Сложная задача? Брошен вызов самолюбию? Затронуты личные интересы?» И задумалась, припоминая дни собственного знакомства с капитаном Хиббитом.
Впечатление он произвел на нее тогда самое благоприятное – «человек-праздник», «душа общества», как называют подобных компанейских людей на его родине. Общаться с ним было легко и весело – преподносимые сведения он схватывал на лету, постоянно смешил свою наставницу и умел отпускать столь изящные комплименты, что польщенная Диона лишь спустя некоторое время спохватывалась – предназначены-то они были не ей настоящей, а «кру Физер»… есть разница! Впрочем, любая похвала приятна любому существу, даже нематериальному, особенно если кажется искренней.
Никакой особой амбициозности или тщеславия сама она в капитане не приметила. Не больше, во всяком случае, чем их приличествовало иметь «Волчку», в образ которого он в те дни активно вживался.
Коллега же ее вел наблюдение при обычных для капитана Хиббита, бытовых, можно сказать, обстоятельствах – познакомившись с ним под видом художника на какой-то презентации и проведя после этого вместе, почти неразлучно, несколько веселых дней.
Впрочем, капитан ведь и тогда играл роль – питерского журналиста, будучи на самом деле квейтанским наблюдателем…
А бывает ли он вообще когда-нибудь самим собой? Даже и с самыми близкими ему людьми?
«Детская травма?» – записала в блокнот Диона, после чего отложила характеристику и взяла со стола другой листок.
Пробежала глазами несколько пунктов – жена, дочь, пасынок… на очередном вдруг споткнулась и удивленно подняла брови.
Под шестым номером в списке родственников значился старший брат капитана Хиббита.
Идали Хиббит. Черный маг. Высокий адепт.
Ничего себе родня!..
Все – не так, как представлялось писательнице Веронике Крыловой в мечтах! Когда ей случалось загрустить, она обычно рассказывала себе в утешение сказку – вот придет к ней волшебник, исполнит три заветных желания, и начнется новая, счастливая жизнь… Волшебник-то пришел, но оказался не почтенным седобородым старцем в черном балахоне, а молодым обаятельным недоучкой в костюмчике haute couture. Да еще и разведчиком в придачу, который на самом деле был на задание отправлен, а взялся желания исполнять. И началось… безумное, рискованное приключение, которое, похоже, счастья героине не принесет.
Трилогия «Цветочный горшок из Монтальвата» - это замечательная, волшебная, ни на что не похожая история о фантастическом приключении капитана Хиббита, который является лучшим агентом магической разведки. Он отправляется на задание, где необходимо найти неведомо что, но при этом запрещено использовать магию. Роман «Бездорожье» - заключительная часть трилогии.
Фантастический роман современной российской писательницы Инны Шаргородской о приключениях скромного библиотекаря Овечкина на границе параллельных миров и вполне реального Петербурга.
Трилогия «Цветочный горшок из Монтальвата» - это замечательная, волшебная, ни на что не похожая история о фантастическом приключении капитана Хиббита, который является лучшим агентом магической разведки. Он отправляется на задание, где необходимо найти неведомо что, но при этом запрещено использовать магию. Роман «Божественный театр» - первая часть трилогии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
Бойтесь совершать зло, ибо оно обязательно вернется к вам.В далекой средневековой Испании по приговору Святой Инквизиции на костре гибнет женщина, обвиненная в колдовстве и связях с дьяволом. Проходит несколько сотен лет, и эта таинственная история вдруг получает свое страшное и загадочное продолжение. «Я отворил пред тобою дверь...» — в контексте романа это не просто цитата из самой загадочной и мистической книги Нового Завета — Апокалипсиса, но и главная проблема, стоящая перед двумя его героинями, которых разделяют века.
«Равноденствия» — сборник уникальный. Прежде всего потому, что он впервые открывает широкому читателю целый пласт молодых талантливых авторов, принадлежащих к одному литературному направлению — метафизическому реализму. Направлению, о котором в свое время писал Борхес, направлению, которое является синтезом многих авангардных и традиционных художественных приемов — в нем и отголоски творчества Гоголя, Достоевского, и символизм Серебряного века, и многое другое, что позволяет авторам выйти за пределы традиционного реализма, раскрывая новые, еще непознанные стороны человеческой души и мира.
Сказано — сильна, как смерть, любовь.Только что же делать, если любовь — СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ?...Ее муж — мертв. Погиб при странных, загадочных обстоятельствах. Но внезапно она понимает, что смерть — еще не конец, что любовь — не умерла, не похоронена.И тогда мертвый шлет электронные письма. И тогда любовь оживает в компьютерных сетях. И возвращается в снах и видениях. И зовет за собой.Вот только одно... Любовь это или Смерть? Сила Света — или сила Тьмы? Сила Жизни — или сила, которая убивает?..
Что может быть общего между Ветхим Заветом и нашей жизнью начала XXI века? Как могут пересечься пути Господни и, скажем, Главного разведывательного управления? Почему роман, написанный на русском, назван французским словом «Analyste» («Аналитик»)?Во многом необычное произведение Андрея М. Мелехова — это путешествие туда, где редко бывают живые и откуда никогда не возвращаются умершие. Вернее, почти никогда. Действие романа начинается в африканской стране Ангола, в которой в наши дни мало что напоминает о временах холодной войны.