Лисы и львы - [27]
Свет надежды, вспыхнувший было в глазах Клементины, потускнел. И, догадываясь о ходе ее мыслей, Кароль поспешно добавил:
– Нет-нет, бездельничать мы тоже не станем. Версия требует подтверждения, поэтому поищем Идали. Возможно, ты не видишь и не чувствуешь его по той простой причине, что свое убежище он укрыл защитой, непробиваемой даже для Ферруса.
Эх, врать – так уж напропалую…
– И не спорь со мной! Ты не знаешь настоящей силы своего мужа, не сталкивалась с ней. Когда ему не нужны помехи, их не бывает. Разве что мы с тобой прорвемся… поскольку пустим в ход логику, а не магию. Попытаемся просчитать, где он может прятаться. И для начала перечисли-ка ты мне всю вашу семейную недвижимость – и в этом, и в других измерениях!
Снова просветлевшая Клементина ответила не задумываясь:
– У нас, кроме этого, есть еще два дома – в Шотландии и в Африке, в Туманных горах. Только… я не знаю, как называются эти горы на самом деле. «Туманными» сама их прозвала…
– Уточним. Дальше!
– Все, – она пожала плечами. – Мы с Идали путешествовали много, но эти места нам приглянулись особенно. Там он и поставил дома…
– А в других мирах или измерениях?
– Нет, больше мы нигде не бывали.
– А без тебя он куда-нибудь выезжал?
– Да, конечно. По своим… делам, поэтому и не брал меня с собою. Но никогда не задерживался там надолго, от силы на неделю-другую.
– Там – это где?
– Понятия не имею. То было раньше, когда я за ним еще не следила. А с тех пор он отлучался всего два раза – к Феррусу. Где обитает Феррус, я тоже не знаю.
– И не надо тебе этого знать… Значит, всего два дома?
– Да. Но Идали там нет. Я уже проверила – когда вернулась и не нашла его здесь.
– Так… а на дачу ты не заглядывала? Обычная такая дачка, под Питером, старенькая, ее еще родители наши строили…
– Нет. Идали ее не любил. И никогда туда не ездил, ни один, ни со мною. Даже, кажется, поселил там каких-то своих знакомых. Так что вряд ли теперь…
– Проверим, – кивнул Кароль. – Вспомни, пожалуйста, может, есть еще какие-то места – которые тебе, скажем, не приглянулись, а ему наоборот? И он говорил, что не прочь там поселиться?
Клементина покачала головой. И сказала с тоскою в голосе:
– Нет. Нам всегда нравилось одно и то же. До мелочей. Даже смешно порой бывало – как будто мы близнецы…
– Плакать рано, – сурово предупредил Кароль. – Думай. Вспоминай. Вдруг что-то где-то да было?
Она снова покачала головой. И вдруг застыла.
– Что? – тут же спросил Кароль.
– Скорей всего, ничего… – нерешительно сказала она. – Я вспомнила… там, в Ниамее… когда мы говорили об идеальном жилье…
– Точно! – вскинулся Кароль. – Он сказал – сторожка в лесу! Глушь, кругом одни кабаны да волки…
Клементина опустила глаза.
– Меня больно кольнуло тогда это его желание. Как будто даже я ему не нужна.
– Перестань. Уж что-что, а это невозможно. Кто ему еще и нужен-то, как не ты?
– Но почему…
– Душа моя, – вздохнул Кароль, – он ведь изображал там холостяка. О жене просто не мог сказать. Да и вообще, наверняка приврал насчет одиночества…
– Нет, – еще сильней загрустила Клементина. – Он был искренен в тот момент.
Кароль усмехнулся.
– На «момент» и спишем. У людей, знаешь ли, иногда бывает странное настроение. Кажется ни с того ни с сего, что сторожка в лесу – единственное спасение от всех бед. Но стоит посидеть недельку среди тех самых кабанов и волков, как все встает на свои места. А то и денька хватает…
– Для такого настроения должна быть причина, – возразила Клементина.
– Может, и была. Поиски… артефакта затянулись, вот он и приуныл. Или его и впрямь Папаша Муниц достал, – припомнил Кароль тогдашнее объяснение брата. И самым легкомысленным тоном добавил: – Этот кого хошь доведет! Не поверишь, я тоже порой мечтал смыться куда подальше. А уж сколько раз хотелось подпрыгнуть и засветить старикану между глаз!..
Клементина, представив себе, видимо, эту картину – Кароль маленьким разъяренным терьером наскакивает на огрызающегося сенбернара Муница, – улыбнулась наконец. И капитан радостно пустил в ход тяжелую артиллерию:
– Да Идали только о тебе и думал! На него такая девушка заглядывалась, а он и ухом не вел!
– Какая девушка?
– Какая-какая! Сама Фиалка, краса и гордость «Божественного» театра!
– А… Это было так заметно? – испугалась она.
– Я, например, заметил. А он… ну, знаешь, если он даже не заметил, это о многом говорит!
Карие глаза просияли.
Отлично. Можно вернуться к делу.
– Так. Сторожка, значит… – задумчиво протянул Кароль. – Что ж, это уже зацепка. Остается понять, какую именно глушь он имел в виду. Лесов, к сожалению, на Земле хватает, не говоря уж о других мирах.
– И как же мы это поймем? – спросила Клементина.
– Хм… есть у меня одна мысль…
– Какая?
– Потом скажу, – отмахнулся Кароль. – Для начала стоит на дачу заглянуть. Вдруг эти знакомые съехали, и там он и окопался? Читал я у кого-то из великих – вроде бы, когда на душе погано, тянет порой забраться в самый нелюбимый угол… Клементина, – он посмотрел на нее просительно, – поедешь со мной? Что-то не хочется оставлять тебя тут одну, в компании сомнительных представителей фауны. Пусть они без нас поскучают. Подумают о жизни своей…
Все – не так, как представлялось писательнице Веронике Крыловой в мечтах! Когда ей случалось загрустить, она обычно рассказывала себе в утешение сказку – вот придет к ней волшебник, исполнит три заветных желания, и начнется новая, счастливая жизнь… Волшебник-то пришел, но оказался не почтенным седобородым старцем в черном балахоне, а молодым обаятельным недоучкой в костюмчике haute couture. Да еще и разведчиком в придачу, который на самом деле был на задание отправлен, а взялся желания исполнять. И началось… безумное, рискованное приключение, которое, похоже, счастья героине не принесет.
Трилогия «Цветочный горшок из Монтальвата» - это замечательная, волшебная, ни на что не похожая история о фантастическом приключении капитана Хиббита, который является лучшим агентом магической разведки. Он отправляется на задание, где необходимо найти неведомо что, но при этом запрещено использовать магию. Роман «Бездорожье» - заключительная часть трилогии.
Фантастический роман современной российской писательницы Инны Шаргородской о приключениях скромного библиотекаря Овечкина на границе параллельных миров и вполне реального Петербурга.
Трилогия «Цветочный горшок из Монтальвата» - это замечательная, волшебная, ни на что не похожая история о фантастическом приключении капитана Хиббита, который является лучшим агентом магической разведки. Он отправляется на задание, где необходимо найти неведомо что, но при этом запрещено использовать магию. Роман «Божественный театр» - первая часть трилогии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
Бойтесь совершать зло, ибо оно обязательно вернется к вам.В далекой средневековой Испании по приговору Святой Инквизиции на костре гибнет женщина, обвиненная в колдовстве и связях с дьяволом. Проходит несколько сотен лет, и эта таинственная история вдруг получает свое страшное и загадочное продолжение. «Я отворил пред тобою дверь...» — в контексте романа это не просто цитата из самой загадочной и мистической книги Нового Завета — Апокалипсиса, но и главная проблема, стоящая перед двумя его героинями, которых разделяют века.
«Равноденствия» — сборник уникальный. Прежде всего потому, что он впервые открывает широкому читателю целый пласт молодых талантливых авторов, принадлежащих к одному литературному направлению — метафизическому реализму. Направлению, о котором в свое время писал Борхес, направлению, которое является синтезом многих авангардных и традиционных художественных приемов — в нем и отголоски творчества Гоголя, Достоевского, и символизм Серебряного века, и многое другое, что позволяет авторам выйти за пределы традиционного реализма, раскрывая новые, еще непознанные стороны человеческой души и мира.
Сказано — сильна, как смерть, любовь.Только что же делать, если любовь — СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ?...Ее муж — мертв. Погиб при странных, загадочных обстоятельствах. Но внезапно она понимает, что смерть — еще не конец, что любовь — не умерла, не похоронена.И тогда мертвый шлет электронные письма. И тогда любовь оживает в компьютерных сетях. И возвращается в снах и видениях. И зовет за собой.Вот только одно... Любовь это или Смерть? Сила Света — или сила Тьмы? Сила Жизни — или сила, которая убивает?..
Что может быть общего между Ветхим Заветом и нашей жизнью начала XXI века? Как могут пересечься пути Господни и, скажем, Главного разведывательного управления? Почему роман, написанный на русском, назван французским словом «Analyste» («Аналитик»)?Во многом необычное произведение Андрея М. Мелехова — это путешествие туда, где редко бывают живые и откуда никогда не возвращаются умершие. Вернее, почти никогда. Действие романа начинается в африканской стране Ангола, в которой в наши дни мало что напоминает о временах холодной войны.