Лист Мёбиуса - [7]

Всё!

Крещение не состоялось. И он услышал свой придурковатый ответ:

— Да как заправишь, так и идут…

— Ну какой же Эрвин олух… — пробормотала женщина.

Олух… Слово прозвучало вульгарно, тем более что находилось в явном противоречии с тоном. У нее все еще в ходу школьный жаргон: некоторые люди не отказываются от такого рода выражений, хотя они давно уже не подходят им по возрасту. Не собираются ли продлить таким образом молодость? Но годы свои так не скроешь, наоборот, тем явственнее их неумолимый бег. Когда женщина повернулась спиной, он увидел ее коленные сгибы, где намечались венозные узелки. Что касается возраста женщин, то коленные сгибы предательски его выдают. К тому же их не запудришь, не нарумянишь.

— Димка все еще работает у вас? — Вопрос прозвучал тускло, без особого интереса. Эн. Эл. неуверенно кивнул. Чем и удовольствовались.

— Ты, как и прежде, говоришь «олух», да еще о мужчине, имя которого, как мне представляется, весьма импонирует женщинам…

Крючок был заброшен. Рука, вернее голос рыболова, немного дрожал.

— Каким он был олухом, таким и останется… А чем твое имя плохо?

Поплавок лишь чуть-чуть качнулся. По всей вероятности, женщина подумала сейчас о его имени, однако на наживку не клюнула, только носом повела, и поплавок безнадежно замер среди водорослей.

— Мой кумир, как видно, задремал… — «Мой кумир» тоже было не к месту.

— Я отнесу твой чемодан на стоянку такси. Куда тебе ехать?

— Как куда? — переспросила она с удивлением. — Куда обычно едет вернувшийся из путешествия человек. Не в кабак же… Нет, я не сомневаюсь, мой кандидат наук непременно где-то здесь, но, как пить дать, не видит меня сквозь свои толстенные стекла шестнадцатого калибра. Пожалуй, снова придется встречу назначить с кем-нибудь другим под иными часами.

Она лукаво взглянула на Эн. Эл. Ясно! Значит, именно с ним, а не с «кем-нибудь другим», женщина уже встречалась и, кажется, не раз или два, а регулярно. Он попытался понимающе улыбнуться, хотя это было ужасно трудно.

— Давненько ты к нам не заглядывал. Заскакивай при случае!

— Ну что же…

Если бы его сразу пригласили в гости, может быть, протянулась бы какая-то ниточка и помогла выбраться из лабиринта. Да кто же пойдет на это. Это не принято. А с другой стороны, он может попасть в смешное положение, когда снова начнут интересоваться какими-нибудь Димками. Однако надо же что-то предпринять.

Но в тот момент, когда Эн. Эл. на миг отвернулся, женщина выкинула нечто жданно-нежданное: коротко, пронзительно свистнула! И тут же, с испугом и удивлением взглянув на него, выговорила со строгостью школьной учительницы:

— И не стыдно тебе! До старости дожил, а ума не нажил! Ты ведь не в лесу!

Конечно, после этого на него оттуда и отсюда осуждающе поглядывали люди. Только один карапуз, лихо расправлявшийся с мороженым, смотрел на него с нескрываемым восхищением.

А свист возымел-таки действие. Тут же появился запыхавшийся мужчина — неясно только, какого калибра диоптриями остекленный и в какой отрасли знаний остепененный.

— Поблагодари его! — женщина показала на Эн. Эл. и зарделась. Когда замужняя женщина краснеет при встрече с собственным мужем, можно не сомневаться — она счастлива в браке. — Это он (все то же третье лицо единственного числа!) посоветовал мне свистнуть. Я думала, что разучилась. Ан нет.

Эрвин пожал руку Эн. Эл.

— Давненько ты к нам не заглядывал. Заскакивай при случае!

Будто по жениным нотам читает, констатировал Эн. Эл. И тут Эрвин обратился к супруге:

— Юта (Ага! Конечно, Юта!), я оставил машину на улице Суур-Клоостри…

Он подхватил женин чемодан, и они помахали Эн. Эл. на прощание.

Н-да, они-то знают, куда ехать…

Эн. Эл. медленно поплелся следом. На улице он споткнулся о гофрированный шланг, такой же, как у пылесоса, только много толще. Эн. Эл. задумчиво уставился на трубу, напоминавшую хобот, и вела она к агрегату компрессорного типа. Печально стояла под навесом одинокая пескоструйка, тронутая ржавчиной. Она походила на печального слоненка, безнадежно ожидавшего мамашу. Эн. Эл. представил себе эту меланхоличную машину с грустно поникшим хоботом блуждающей среди зеленых и красных светофоров. Двигающейся все дальше и дальше… Может быть, по замкнутому кругу.

Где-то пробили куранты. Эн. Эл. почему-то был уверен, что на Ратуше. А вот какова таллиннская Ратуша, он, к сожалению, не мог вспомнить. Перед глазами всплывали разные строения подобного типа — в основном изображенные на открытках. Площадь с высоким зданием, смахивающим на церковь. С фигурками и многочисленными циферблатами. Когда часы били, фигурки передвигались по кругу. Прага? Кажется, да. Выходит, он даже в Праге побывал. Затем Эн. Эл. представил себе большую площадь с лестницей. Вероятно, площадь Испании… Но ведь находится она в Риме. Да, а здание таллиннской Ратуши никак не желало возникать в памяти.

Эн. Эл. пошел дальше, ориентируясь на бой курантов. Все дома, мимо которых он проходил, были знакомые, вполне узнаваемые, многажды виденные, однако какого-то целостного плана города он никак себе представить не мог. Дома были знакомы примерно так же, как шахматные фигуры шахматисту, однако все эти пешки и туры вроде бы располагались без логического порядка. Сдвинутая партия.