Лисица и виноград - [2]

       А тот недолго мог идти,

И более его нельзя уже найти,

       Лишь только на пути

       Едины черепки остались.

       Покорствуя своей судьбе,

Имей сообщество ты с равными себе.

Дуб и Трость Пересказ И. Дмитриева

          Дуб с Тростию вступил однажды в разговоры.

«Жалею, – Дуб сказал, склоня к ней важны взоры, –

Жалею, Тросточка, об участи твоей!

Я чаю, для тебя тяжел и воробей;

Легчайший ветерок, едва струящий воду,

Ужасен для тебя, как буря в непогоду,

          И гнет тебя к земли;

Тогда как я – высок, осанист и вдали

Не только Фебовы лучи пересекаю,

Но даже бурный вихрь и громы презираю;

Стою и слышу вкруг спокойно треск и стон;

Все для меня Зефир, тебе ж все Аквилон.

Блаженна б ты была, когда б росла со мною:

          Под тению моей густою

Ты б не страшилась бурь; но рок тебе судил

               Расти, наместо злачна дола,

На топких берегах владычества Эола,

По чести, и в меня твой жребий грусть вселил».

«Ты очень жалостлив, – Трость Дубу отвечала, –

Но, право, о себе еще я не вздыхала,

              Да не о чем и воздыхать:

Мне ветры менее, чем для тебя, опасны:

              Хотя порывы их ужасны

И не могли тебя досель поколебать,

Но подождем конца». С сим словом вдруг завыла

От севера гроза и небо помрачила;

Ударил грозный ветр – все рушит и валит,

Летит, кружится лист; Трость гнется – Дуб стоит.

Ветр, пуще воружась, из всей ударил мочи,

И тот, на коего с трудом взирали очи,

Кто ада и небес едва не досягал –

                    Упал!

Лисица и виноград Пересказ А. Сумарокова

                   Лисица взлезть

          На виноград хотела,

Хотелось ягод ей поесть;

          Полезла, попотела.

                   Хоть люб кусок,

          Да виноград высок,

И не к ее на нем плоды созрели доле,

Пришло оставить ей закуски поневоле.

          Как до́бычи Лисица не нашла,

                   Пошла,

               Яряся злобно,

Что ягод было ей покушать неудобно.

«Какой, – ворчала, – то невкусный виноград,

До самых не созрел таких он поздних чисел;

              Хорош на взгляд,

                   Да кисел».

              Довольно таковых

                   Лисиц на свете,

              И гордости у них

                   Такой в ответе.

Лягушки, просящие царя Пересказ И. Крылова

               Лягушкам стало не угодно

               Правление народно,

И показалось им совсем не благородно

       Без службы и на воле жить.

               Чтоб горю пособить,

       То стали у богов Царя они просить.

Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,

На сей, однако ж, раз послушал их Зевес:

Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,

               И плотно так он треснулся на царство,

Что ходенем пошло трясинно государство:

               Со всех Лягушки ног

               В испуге пометались,

Кто как успел, куда кто мог,

И шепотом Царю по кельям дивовались.

И подлинно, что Царь на диво был им дан!

               Не суетлив, не вертопрашен,

           Степенен, молчалив и важен;

               Дородством, ростом великан,

       Ну, посмотреть, так это чудо!

                       Одно в Царе лишь было худо:

       Царь этот был осиновый чурбан.

Сначала, чтя его особу превысоку,

Не смеет подступить из подданных никто:

Со страхом на него глядят они, и то

Украдкой, издали, сквозь аир и осоку;

                Но так как в свете чуда нет,

       К которому б не пригляделся свет,

То и они сперва от страху отдохнули,

Потом к Царю подползть с преда́нностью дерзнули:

                Сперва перед Царем ничком;

А там, кто посмелей, дай сесть к нему бочком;

Дай попытаться сесть с ним рядом;

А там, которые еще поудалей,

                К царю садятся уж и задом.

        Царь терпит все по милости своей.

Немного погодя, посмотришь, кто захочет,

                Тот на него и вскочит.

В три дня наскучило с таким Царем житье.

                Лягушки новое челобитье,

Чтоб им Юпитер в их болотную державу

Дал подлинно Царя на славу!

Молитвам теплым их внемля,

Послал Юпитер к ним на царство Журавля.

Царь этот не чурбан, совсем иного нраву:

Не любит баловать народа своего;

Он виноватых ест! а на суде его

                Нет правых никого;

                Зато уж у него,

Что́ завтрак, что́ обед, что́ ужин, то расправа.

                На жителей болот

                Приходит черный год.

В Лягушках каждый день великий недочет.

С утра до вечера их Царь по царству ходит

        И всякого, кого ни встретит он,

        Тотчас засудит и – проглотит.

Вот пуще прежнего и кваканье и стон,

        Чтоб им Юпитер снова

                Пожаловал Царя иного;

Что нынешний их Царь глотает их, как мух;

Что даже им нельзя (как это ни ужасно!)

Ни носа выставить, ни квакнуть безопасно;

Что, наконец, их Царь тошнее им засух.

«Почто́ ж вы прежде жить счастливо не умели?

Не мне ль, безумные, – вещал им с неба глас, –

                        Покоя не было от вас?

Не вы ли о Царе мне уши прошумели?

Вам дан был Царь? – так тот был слишком тих:

               Вы взбунтовались в вашей луже,

Другой вам дан – так этот очень лих;

Живите ж с ним, чтоб не было вам хуже!»

Мот и Ласточка Пересказ И. Крылова

                Какой-то молодец,

В наследство получа богатое именье,

Пустился в мотовство и при большом раденьи