Лишними не будут - [18]

— Да-а, в Андижанской области.

— Говорят, у вас... жарко очень?

— Жа-арко, — согласился Насыров, — сорок, сорок два.

«Нет, муж не станет помогать Льву, он не такой, и Лев тут ни при чем, тут грязь, грязь».

— Это ужасно! — сказала Тоня.

— Ничего, привычка. Кок-чай пьем, — объяснил Насыров.

«Почему он лжет мне? Почему ничего не сказал про номера? Если действительно машина Льва, то у него должны быть свои номера...»

— Это ужасно, ужасно, — повторила Тоня в замешательстве и обернулась к зданию с вывеской.

Неторопливо и спокойно оттуда уже шел Решетов. Тоня раскрыла сумочку, достала мятную таблетку, положила ее в рот.

Решетов подошел, вытащил из кармана плоскую серую книжицу.

— Вручаю торжественно, — сказал он. — И желаю ездить до ста тысяч без единой аварии.

Насыров расплылся в улыбке, приложил руку к сердцу.

— Спасибо, Лев Иванович, дорогой, спасибо!

Решетов обернулся к Тоне.

— Тебе пора на работу? Такси возьмешь или на троллейбусе?

— А ты?.. А вы?

— Нам еще надо в «Тулпар» махнуть, копию чека взять, — беспечно сказал Решетов. — А ты поезжай. Вон, кстати, и такси.

Решетов замахал рукой водителю, хотел побежать, но Тоня остановила его. '

— Не надо, я на троллейбусе. — И сказала Насырову. — До свидания.

— До свидания, до свидания. — Насыров закивал, раскланялся, снова приложил руку к сердцу. — Очень рад, очень приятно.

Он ничего не знал и мог радоваться, как ребенок. Тоня тоже толком ничего не знала, но радоваться не могла. Она отошла от них с ощущением, будто выплыла из омута на поверхность. Во рту пощипывало от таблетки, ей стало легче дышать. И чем дальше она отходила от них, тем легче дышалось. Но когда села в троллейбус, заломило в висках, разболелась голова. Она не поехала на работу, а сразу домой. Позвонила главному врачу и сказала, что сегодня не приедет, а завтра на пятиминутку — обязательно. Так болела голова, что казалось — она не доживет до завтра. Он должен ей все объяснить, все. И чем скорее, тем лучше.

Ей казалось, что уже много прошло времени, как они расстались, должно быть, они успели побывать в этом самом «Тулпаре». Тоня позвонила в управление.

— Игорь Геннадиевич на объекте, — ответила секретарша.

Тихо в квартире. Тикают часы на стене, Иринка в садике. И заняться нечем. Да и не сможет она заняться, ничем и никогда. Пока он не объяснит ей все! Тоня подняла трубку.

— Пожалуйста, Решетова.

— Девушка, я вам только что сказала: Игорь Геннадиевич на объекте.

«Надо успокоиться, у меня сейчас повышенная возбудимость. Я преувеличиваю, — внушала себе Тоня. — Не надо нервничать, я не одна, у него уже сформировался мозг, нервная система, уже шестой месяц, все мои тревоги отразятся на нем, спокойно... И без таблеток».

Тоня еще раз взяла трубку — и положила. Взяла сумочку, машинально глянула на себя в зеркало, машинально поправила волосы и пошла на работу. Там люди, там легче.

...Вечером он объяснил, что с номерами — пустая формальность. Для отдела учета. Он их уже прикрепил на свою машину, пусть она не волнуется. Наша промышленность не успевает удовлетворить спрос населения и потому приходится заниматься самодеятельностью, выкручиваться и ловчить. Он готов ответить на любой ее вопрос.

Но почему с каждым днем у нее все больше и больше возникало вопросов к мужу — безрадостных, однообразных и тревожных?

32

Сообщение из Андижана в Алма-Ату.

16 мая с. г. в автоинспекцию г. Андижана обратился гр-н Насыров Азиз с просьбой поставить на учет приобретенную им автомашину «Волга» М-21.

При оформлении сотрудник группы учета обнаружил, что предъявленный гр. Насыровым техпаспорт является поддельным.

Как показал гр. Насыров в своей объяснительной записке, машину он приобрел в Алма-Ате у некоего Льва Ивановича Москвитина, о котором Насыров никаких других сведений не имеет, кроме номера телефона 44-12-30 (звонить в 8 ч. утра). Машина была пригнана в Андижан под номером 09-76 АТЖ бывшим владельцем.

Есть основания предполагать, что машина была похищена и продана гр. Насырову с поддельным паспортом.

Техпаспорт и автомашина нами у гр. Насырова изъяты до выяснения.

Сообщаем приметы машины, номера шасси и двигателя и просим провести соответствующее расследование и о результатах сообщить нам.

33

Через несколько дней утром в квартире Решетовых снова зазвонил телефон. «Не надо нервничать, — сказала себе Тоня, — не надо...» И нарочно ушла на кухню — мало ли кто звонит, дела какие-нибудь. Не хотела слушать, но слышала.

Каждое слово. Сама того не желая.

— Не может быть... Недоразумение... Это исключено, — монотонно говорил муж. — За кого вы меня принимаете... Мы можем обратиться вместе... Сначала посоветоваться... Но у меня работа. Хорошо, хорошо, в десять... Нет, не в номере, выйдете из гостиницы.

Она еще не видела его таким испуганным. Бледный, губы опущены, растерянно крутит пуговицу на рубашке.

— Что случилось? — спросила Тоня и тут же подумала: «Зачем? Все равно солжет».

— Неприятности.

— Я так и знала! — воскликнула она. — С этой машиной?

— Да нет, — раздраженно ответил Решетов. — Комиссия из главка.

— Ну и что? Не в первый же раз тебе встречать комиссию, — попыталась Тоня его успокоить. — Садись завтракать.