Лис. Сказания Приграничья - [4]
— Не ценящий свою жизнь должен бороться за чужие? — спросил Жануар, глядя в огонь.
В хаосе пламени юноша летел вниз. Не кричал, но боялся. На глазах против воли проступили слезы. Но на лице играла улыбка. Воин летел вниз, зная, что умрет, но не переставал бороться со страхом. Не отдался ему, хотя кто бы его осудил? Юноша не паниковал, не извивался в бесполезных попытках выжить. Он падал и смотрел, как приближается смерть.
— Так чаще всего и бывает, — ответил старик. — Тот, кто ценит жизнь, не способен отдать ее за другого.
В огне юноша упал. Ударился о землю. Старик посмотрел в его глаза, полные спокойствия, и улыбнулся.
Над воином сверкнула молния. Ударила в беспомощно лежащее тело. В обители магов раздался гром. Молния, будто пробравшись из иного мира, прямиком из пламени, поразила неподвижно стоящего Визарда. Маг исчез, превратился в горсть пепла, смешанного с воском. Балахон кулем упал на каменный пол. Огонь, сдавшись, уменьшился, нырнул вглубь пентаграммы и исчез.
— Один умирает, другой остается жить, — прошептал учитель. Его ученики молча смотрели то, что осталось от Визарда. Старик поднялся, неожиданно быстро вышел из зала. Никто не успел заметить на его глазах капельки слез.
Часть 1
Глава 1
Каменное пристанище магов Приграничья тонуло в теплом свете свечей. Восковые палочки с мерным синеватым огнем на фитиле усыпали стены древней залы, как дикие цветы заброшенное поле. Сотни, тысячи свечей освещали обитель магов, боролись с тьмой, сгущающейся в комнате.
Жануар и Вайн тихо перешептывались, рассматривая древнюю книгу, подобную десяткам таких же, стоящих на стеллажах вдоль стен. Вайн держал том, обитый змеиной кожей, на вытянутых руках, страницы переворачивал щипцами — пожелтевшая бумага пережила магическую войну и была готова рассыпаться от неловкого прикосновения.
Визард стоял возле магического шара, направлял в сферу поток энергии. Практически сформировавшийся маг, он уже овладел искусством волшебства, и мог позволить себе не полностью концентрироваться на заклинании. Не то что десяток лет назад, когда после простейшей искры, зажигающей свечу, приходилось сутки отлеживаться и восстанавливать силы. Магия этого мира не благоволит слабым.
Напротив него, на грубо сбитом табурете, разместился учитель. В неизменном плаще, иссиня-черном, с надвинутым глубоко на глаза капюшоном, он всматривался в проекцию, создаваемую учеником.
— Связь с тем миром все крепче, учитель. С каждым разом заклинание проникает все глубже, отнимает все меньше энергии. Словно подпитывается извне, — сказал Визард, проверяя интенсивность потока. Обыватель не мог заметить, что от руки мага отходит полупрозрачный жгут, сейчас прикрепленный к шару. По нему, словно по трубе, шла энергия. Небольшой голубоватой струйкой, подобно чистой воде, она проникала в шар и трансформировалась в картинку. Постепенно истощая мага.
— Нити энергии ищут подпитки. Как мы и предполагали, энергии в том мире множество, — кивнул учитель.
— Но ведь мы проверяли, там нет магов. Или их настолько мало, что в общем фоне они незаметны, — ответил Визард, поглаживая шар.
— Или они просто не знают, на что способны, — не согласился учитель и сосредоточился на проекции магического шара.
Там, в туманном облаке, отражался юноша. Чуть выше остальных, стоящих рядом. Шар концентрировался на одном парне, остальные люди в проекции казались размытыми, не резкими.
— И'го'рр… — пробормотал учитель, старательно выговаривая непривычные слога. — Странное имя.
— Как и все там. Грубое, жесткое. Не несущее в себе смысла, — согласился Визард. Изображение зарябило, сместилось, заплыло туманом. Маг закрыл на мгновение глаза, восстановил сбившийся поток энергии. Улыбнулся краем рта, увидев, что проекция вновь обрела четкость. — Но его так и не называют. Чаще — просто Лис.
— Лис? Как животное? — удивился старик.
— Да. Я читал его — он и сам о себе думает так же. Когда медитирует, когда мыслит, то обращается к себе не иначе, чем Лис, — заявил Визард, чуть сдвигая ладонь. Шар демонстрировал начало тренировки Лиса — юноша принялся бежать, то медленно, практически шагая, то разгоняясь, широко размахивая руками и опустив грудь ниже обычного.
— Что же в них похожего? — спросил старик, не отрывая глаз от шара. Действительно, между Лисом и хищным зверьком было мало общего на первый взгляд. Разве что цвет короткого «ежика» на голове парня походил на окрас шкуры лис. Но только на первый взгляд.
Старик не отрывался от проекции. Смотрел за юношей, но не на юношу. Следил не за лицом, не за общей картиной, а за деталями. Наблюдал, как двигаются ноги Лиса — мягко, пружинисто, по-кошачьи гибко. Заметил руки и плечи юноши — не раскаченные бесполезным объемом, а сухие, жилистые. Всмотрелся в глаза — Лис как раз вступил в спарринг. Взгляд, до этого добродушный и даже где-то простоватый, превратился в хищный.
Лис, подобно кошке с взъерошенной шерстью, стоял в чудной стойке. Ноги чуть согнуты в коленях, тело покачивается — короткий шаг вперед, короткий шаг назад. Спина немного сгорблена, голова прижата к плечам. Руки закрывают половину лица и грудь. Незащищенный живот напряжен, готовый встретится с кулаком. Лис сжался, будто ожидая сильнейшего удара, и еще не зная, что предпринять.
Это история о Рике, бывшем полицейском Закрытого города — колонии для опасных преступников, которому после трагической гибели семьи пришлось стать наёмником и зарабатывать на жизнь выполнением заданий, от которых отказываются остальные. Судьба свела его с юной девушкой Алисой, которая хочет узнать правду о своём отце, но для этого им нужно выполнить очередное задание от Синдиката, одной из трёх влиятельных группировок города. Но на этот раз всё сразу пошло наперекосяк…
Учебник предназначен для старших классов школы (гуманитарных классов или гимназий и лицеев), им можно пользоваться не только на уроках литературы, но и на уроках русского языка. Учебник также ориентирован на студентов первых курсов гуманитарных факультетов филологических и нефилологических специальностей и на зарубежных студентов, изучающих славистику. Кроме того, он может служить основой гуманитарного курса по выбору для студентов негуманитарных специальностей.
Моностих – стихотворение из одной строки – вызывает в сознании не только читателей, но и специалистов два-три давних знаменитых примера и новейший вал эстрадных упражнений. На самом деле, однако, это форма с увлекательной историей, к которой приложили руку выдающиеся авторы разных стран (от Лессинга и Карамзина до Эшбери и Айги), а вместе с тем еще и камень преткновения для теоретиков, один из ключей к извечной проблеме границы между стихом и прозой. Монография Дмитрия Кузьмина – первое в мире фундаментальное исследование, посвященное моностиху.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
![Беглец [или "Не хочу быть героем"]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Маленький боевик в стиле меча, магии и черного плаща. Автор постарался максимально избежать ляпов и очевидных несуразностей. Надеюсь получилось.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!