Лис. Сказания Приграничья - [2]
Я сплюнул. Только их не хватало. Как и у большинства из нас, телевизора у меня не было, но сталкиваться с журналистами приходилось. Глупые вопросы, самодовольство, требования повторить трюк пять-шесть раз на камеру, а то оператор не успел снять. Замкнутые в свое мирке люди. Хорошо, что стоят далеко — может быть, не снимут лицо. Не то чтобы я делал что-то противозаконное, но слава среди полиции и обывателей мне точно не нужна.
— КАРР!
Я вздрогнул. На парапете, шагах в пяти, разместилась ворона. Черная, нахохлившаяся, она внимательно смотрела бусинками глаз. Смотрела с интересом, словно ожидая чего-то.
— Действительно, пора. Поздно оттягивать, — прошептал я и поежился. Ворона, будто услышав, распахнула клюв и каркнула еще раз. Протяжно, с болью и хрипом.
Я подошел к краю. Ну что, Лис, вот мы и на грани. Посмотрим, что там, за ней?
Шаг назад. Еще один. Отсчитав десять метров, я остановился. Народ затих, понимая, что я готов. Юра, Лиза и Рыжий должны включить камеры. Стоп. Все. Хватит разговоров.
Концентрация. Отвлекся до боя — считай, проиграл. Так всегда говорил мастер. Я покачался на полусогнутых коленях. Сустав левой ноги громко хрустнул, отзываясь на нагрузку и долгое напряжение. Занимайтесь, дети, физкультурой. И будете здоровы. Конечно. Недавно отметил четвертак, а уже разваливаюсь. Щиколотка в непогоду ноет — трещина, неудачный прыжок с козырька подъезда. Левое колено выбито — упал на ринге. Суставы на руках вывернуты — результат долгих, многочасовых стоек и отжиманий. Боевые искусства вообще спорт травмоопасный, а уж если им жить, то и вовсе может превратить человека в инвалида.
Я улыбнулся. Хорошо. Спокойствие. Чувствую каждую мышцу, каждую кость. Чувствую, как кровь бурлит по венам, разнося органам кислород. Чувствую. Пора. Есть только момент.
Шаг. Еще один. Теперь быстрее. Страховки нет, другого выхода тоже нет. Затормозить уже не успею, значит, нужно бежать.
Кроссовки оттолкнулись от бетонной плиты. Под ними захрустела мелкая крошка щебенки. Тело неслось вперед все быстрее. Еще шаг, еще прыжок. Всего десять. Так мало — чтобы набрать нужную скорость.
На обеих крышах замерли. Я будто видел себя со стороны. Тело, развитое интенсивными тренировками, крепкое, энергичное. Несется вперед. В глазах спокойствие, умиротворенность. Адреналина еще нет, он только готовится вырваться наружу. Когда приземлюсь. Тогда и будут крики, прыжки, кривляния, слезы. А сейчас — только спокойствие.
Сознание вернулось в тело. Последний прыжок. Небольшая ошибка — левая нога слишком далеко вышла носком за край, толчок получился недостаточно сильным из-за плохой опоры. Но ничего, это мелочь, правой ноги должно хватить.
Я оттолкнулся. Улыбнулся, чувствуя, как под ногами теряется ощущение твердости. Ради чего мы прыгаем? Ради коротких мгновений полета. Чувства, будто ты не падаешь, а летишь. По-настоящему, без хитрых приспособлений и прочих изобретений человека. А используя лишь свое, данное от рождения и с любовью воспитанное тело.
Соседняя крыша. Там друзья. Прыгают, размахивают руками, бушуют. Соседняя крыша.
До опоры оставалось не больше метра, когда я понял, что инерции не хватает. Не долечу. Даже до края, чтобы зацепиться за выступ. Друзья не успеют подбежать, вытащить.
Кирпичная стена приближалась. Я выставил вперед пальцы, ударился, чувствуя, как хрустят суставы. Глупость какая, страховаться от удара о стену, когда вниз придется лететь тридцать этажей.
Увидел, как расширяются от ужаса глаза Лизы. Махнул рукой. Тело перевернулось, теперь я летел спиной вперед. Видя, как стремительно отдаляется небо, налитое тяжелыми бурыми тучами. Рассвет.
Криков я не слышал — ни своего, ни друзей. Звук словно отключили, только ветер свистел.
Ну что, Лис? Допрыгался. Вот и все.
Время в падении или в полете всегда идет намного медленнее, чем обычно. Лечу я всего-то пару тройку секунд. А ощущение, словно уже прошла минута.
Тело вновь бросило в сторону. Теперь глаза наблюдали за все расширяющейся полоской асфальта. Не думал, что когда-то буду испытывать такой страх. Липкий, сладкий, тяжелый. Сильнее, чем все, что испытывал до этого. Испытываешь страх перед гопниками? Стаей собак? Перед тем как шагнуть в пропасть? Нет, все это ерунда по сравнению с тем, что чувствуешь за секунду до того, как врезаться в асфальт, падая с крыши.
Удар я почувствовал всем телом. Странно, что не потерял сознание. Я приземлился на ладони, рефлекторно выставленные вперед. Сначала почуял, как жжение проступает через руки в шею. Как боль заливает огнем череп, шустро, как змея, ползет по позвоночнику. Затем услышал хруст — кажется, проломленного черепа.
Ударил гром. Сверкнула молния. Нет, я не увидел и не услышал. Только почувствовал, стараясь не обращать внимания на боль, в которую превратилось тело. Затем пришла спасительная тьма.
В комнате было холодно. Да и не комната это была, а скорее огромная зала, со стенами, высеченными из странного темно-синего камня. Случайный путник, заглянувший в обитель, подумал бы, что она пустовала сотни лет. Паутина, свисающая пучками с гранитного потолка. Толстый налет пыли — все указывало на то, что хозяева забросили залу века назад.
Это история о Рике, бывшем полицейском Закрытого города — колонии для опасных преступников, которому после трагической гибели семьи пришлось стать наёмником и зарабатывать на жизнь выполнением заданий, от которых отказываются остальные. Судьба свела его с юной девушкой Алисой, которая хочет узнать правду о своём отце, но для этого им нужно выполнить очередное задание от Синдиката, одной из трёх влиятельных группировок города. Но на этот раз всё сразу пошло наперекосяк…
Моностих – стихотворение из одной строки – вызывает в сознании не только читателей, но и специалистов два-три давних знаменитых примера и новейший вал эстрадных упражнений. На самом деле, однако, это форма с увлекательной историей, к которой приложили руку выдающиеся авторы разных стран (от Лессинга и Карамзина до Эшбери и Айги), а вместе с тем еще и камень преткновения для теоретиков, один из ключей к извечной проблеме границы между стихом и прозой. Монография Дмитрия Кузьмина – первое в мире фундаментальное исследование, посвященное моностиху.
Учебник предназначен для старших классов школы (гуманитарных классов или гимназий и лицеев), им можно пользоваться не только на уроках литературы, но и на уроках русского языка. Учебник также ориентирован на студентов первых курсов гуманитарных факультетов филологических и нефилологических специальностей и на зарубежных студентов, изучающих славистику. Кроме того, он может служить основой гуманитарного курса по выбору для студентов негуманитарных специальностей.
Кто-то наследует миллионы, титулы, имущество. А кому-то в наследство достаются долги, родовые болезни или фамильные проклятья. Но даже если вам не повезло, и вы получили в дар от безалаберного пращура сплошные проблемы, уже сгубившие целую череду родичей, не стоит сразу сдаваться. Впереди опасный путь и смертельные схватки с самыми неожиданными противниками, но если есть родственники и друзья, учитель и любимая - отчаиваться не стоит. Надо найти жемчужину в бочке дёгтя, обрести в испытаниях силу и уверенность, и суметь вернуться.
Отпуск нужен каждому, даже могучему магу и иномирной королеве. Вот только стоит столь значимым фигурам исчезнуть хотя бы ненадолго, как неустойчивое равновесие самых разных политических сил рассыпется, как карточный домик. Это продолжение Ветра перемен, приглашаю к прочтению тех, кому понравилась первая книга.
Когда кажется, что жизнь скучна и однообразна, а свобода потеряна навсегда и выхода нет, не надо отчаиваться. Просто оглянись вокруг и ты заметишь, что жизнь идет полным ходом, охота на тебя продолжается, а друзья готовы снова придти на помощь!
Начинается шестой год обучения Гарри Поттера в Хогвартсе, а значит – новый учитель по ЗОТИ, квиддич, Хогсмид и схватка с Волдемортом (а как же без него?). Волдеморт разрушил защиту Лили Эванс, так что теперь помочь Гарри может только другой род. Кроме того, нашему герою предстоит узнать много нового о своих родителях и Мародерах.
Это роман о тысяче лет жизни, приключений, боев, потерь и любви. Конечно же любви.Рожденный править людьми и защищать их от зла, могущественный чародей, полноправный владыка своей земли, лучший из охотников на жестоких и злобных тварей, таящихся в ночи, за какой-то месяц Альгирдас Паук потерял все: семью, любовь, честь и самое жизнь. Он сам превратился в такое же чудовище, как те, которых должен был убивать. И заключил сделку с воплощенным злом ради призрачной надежды когда-нибудь, прожив тысячу лет, вернуть своего пропавшего сына.
