Лис Севера. Большая стратегия Владимира Путина - [85]

Для того чтобы ответить на вопрос о миссии России, надо оглянуться и посмотреть, как на этот вопрос отвечали наши предшественники. Я не буду здесь приводить версии от начала времен до мечтателей-коммунистов и утопистов-либералов последних десятилетий. Если принципиально отказаться от концептуальных утопий, то в истории наиболее убедительно прозвучал голос Ф. М. Достоевского. Мысли нашего великого писателя тем более важны, что они позволяют вести речь о днях сегодняшних, о текущей повестке и в ее рамках ставить конкретные задачи.

Не буду много цитировать пушкинскую речь Достоевского. Достаточно сказать, что миссией России и русского народа писатель считал способность «вместить в нее (в свою душу. — А. К.) с братскою любовью всех наших братьев, а в конце концов, может быть, и изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христову евангельскому закону!» Эти слова Достоевского придают совсем другую перспективу словосочетанию «многонациональная страна». Именно в процессе строительства многонациональной (и многоконфессиональной!) империи русский народ как народ государствообразующий получил уникальный опыт устроения национального общежития, где каждый народ получал от русского народа не только гарантии самосохранения, но и ресурсы для творческого развития. Это уникальный «концерт народов», где русский народ является дирижером и есть тот прообраз общей гармонии, «братского согласия племен по евангельскому закону», о котором говорил Достоевский. То есть для того, чтобы сказать новое слово миру — и тем самым выполнить свою миссию, — Россия должна стать самой собой и познать себя.

«Величайшие русские политические проекты (такие, как Третий Рим и Третий Интернационал), — пишет Сурков, — были обращены к людям других народов и открыты для них. Критически анализируя прошлое, признавая ошибки и провалы, мы вправе и будем гордиться всем лучшим, что унаследовано от Империи и Союза. В том числе уникальным опытом взаимопонимания Православной Церкви с исламской общиной, иными конфессиями, всестороннего взаимодействия и взаимопомощи земель и городов… Нет никаких сомнений, что русский демократический проект открыт и должен быть привлекателен для всех российских народов»[193]. И не только для российских, добавлю от себя. Русский демократический проект должен быть открыт для тех народов, которые захотят принять в нем участие, и должен при этом стать примером для тех народов в мире, которые в условиях глобального мира стремятся сохранить свою идентичность, остаться самими собой, свободно взаимодействуя с другими.

Способность к устроению мирного рядомжительства разных народов и разных религий, не раз продемонстрированная Россией за ее тысячелетнюю историю, есть не только вклад России в мировую культуру, но и миссия. Русская цивилизация может продемонстрировать миру такой образ будущего, в котором народы — оставаясь самими собой, сохраняя свое национальное своеобразие и традиции — живут в мире и согласии (вопреки процессу глобализации, который «ведет» западная цивилизация, в отличие от русской).

Это ключевые слова! И надо понять их подлинный смысл. Русский человек, построивший великую многонациональную империю и сохранивший ее, несмотря на ошибки своих собственных правителей и внешние вызовы, обладает уникальным опытом создавать вокруг себя территорию национального творчества, причем для многих народов.

И в подтверждение моих выводов могу привести слова из программного заявления, принятого на VII съезде партии 3 декабря 2006 года: «Мы строим Россию, готовую к любым, самым неожиданным изломам исторического развития, способную не только надежно защитить свои национальные интересы, но и взять на себя ответственность за обеспечение глобальной стабильности, за судьбы мира в целом… Утверждение России среди стран — мировых лидеров неразрывно связано с ее исторической миссией: органически соединять различные полюса мировой цивилизации, стать ведущим интеллектуальным центром современного мира, который формулирует гуманистические ценности как мировоззренческую основу будущего мироустройства»[194].

27. Либеральный консерватизм

Теперь вернемся к определению идеологии «Единой России». В ценностной системе координат, как видно из приведенной в начале лекции схемы, центризму соответствует либеральный консерватизм. Этот термин едва ли не впервые был произнесен и обоснован именно в России. Судя по всему, впервые его употребил кн. Петр Вяземский по отношению к зрелому Пушкину («Записные книжки»), а впервые обосновал П. Б. Струве. Разработчиками концепции либерального консерватизма в его русской версии стали единомышленники Струве — С. Л. Франк и И. А. Ильин. Из самого названия видно, что либеральный консерватизм имеет в основе своей примирение базовых ценностей, с одной стороны — либерализма, а с другой — консерватизма. И задача либерального консерватизма — воссоединить, «сшить» разорванный в результате непримиримой борьбы между консерваторами и либералами политический спектр. То есть «сшить» политическое пространство и утвердить его на началах меры и мерности