Линия судьбы - [6]

Успокаивало Веру только то, что у нее росла Ксения. Смысл существования Вера видела в том, чтобы сделать счастливой свою дочь. Она должна получить все самое лучшее, самой высокой пробы, и ради этого Вера была готова не спать ночами, сносить грубые выходки мужа, работать до изнеможения. Она научит девочку противостоять житейским невзгодам, ведь от них не застрахован никто. Ксения будет легко преодолевать преграды, на которые так щедра судьба. Вера смотрела на малышку, испытывая противоречивые чувства. Эта спокойная девчушка, нисколько не похожая на нее, одновременно придавала Вере силы и лишала их изо дня в день, но материнский инстинкт помогал не задумываться о себе. При полной самоотдаче она ощущала удовлетворение от того, что все-таки решилась на такой ответственный шаг, перевернувший всю ее жизнь.

Врачи не рекомендовали Вере иметь ребенка. Не запрещали категорически, но упорно советовали не идти на этот ответственный шаг. Поэтому ответственность за решение родить ребенка лежало только на ней. Прошел не один год семейной жизни, прежде чем она окончательно поняла, что готова стать матерью. Решение долго созревало в ее мыслях и, поселившись в сердце, стало единственной мечтой, ради которой вообще стоило жить. Однако, за годы, прожитые вместе с Андреем, она, ни разу не ощутила никаких признаков беременности. Никаких задержек, никаких характерных недомоганий. Мужа это не удивляло, потому что он был уверен — жена предохраняется, а вот в голову Веры приходили разные мысли. Она ведь не предпринимала ничего против природы. Вера не знала, кто из них бесплоден. Это все больше беспокоило молодую женщину, которая с первых дней замужества решила ослушаться всех: мужа, врачей. Маленькая тайна, которая перечеркивала основное правило — решение мужа в таком случае не будет считаться единственно верным. Она ослушается его! Ничего, он поймет и простит. Вера была уверена, что Андрей на самом деле тоже хочет, чтобы их дом наполнился детскими игрушками, чтобы в их жизни появились новые заботы. У нее обязательно должен быть ребенок, иначе ее мысли снова выберут не то направление и управлять ими станет большой проблемой.

И вот, наконец, свершилось! Она долго скрывала от Андрея беременность и сообщила о ней только тогда, когда по всем срокам ничего предпринять уже было нельзя. До последнего она боялась, что Широков мог заставить ее сделать аборт. Крутой нрав мужа делал каждый его шаг непредсказуемым. И Вера перестраховалась: на пятом месяце беременности за аборт не возьмется ни один врач. Тем более что она не собиралась еще какое-то время идти в женскую консультацию. Чувствовала она себя замечательно, поэтому и оттягивала этот момент, наслаждаясь тем, что пока ее ребенок принадлежит только ей! Однако признаваться когда-то все же было нужно. Андрей принял известие о ее беременности с тревогой, выпалив: «Ты с ума сошла!» Он не мог сказать что-либо более обидное, зная, что для Веры эта фраза звучит хуже любого самого грязного ругательства. Правда, потом спохватился, пытаясь показать, что он давно готов к роли отца и с радостью будет ждать рождения ребенка. Это была ложь, но Андрей понимал, что нужно смириться с выбором, который так неосмотрительно сделала его жена. Он пытался не, осуждать ее, понимая, что означает для женщины желание стать матерью. Андрей не загадывал вперед, потому что за свои тридцать прожитых лет успел усвоить самый главный урок — со всем, что происходит помимо твоего желания, нужно смириться, а со временем даже найти в этом положительный момент.

После рождения Ксении Андрей, как и раньше, пропадал на работе. В его расписании появился единственный новый пункт — прогулка с ребенком в выходные с коляской. Вера к концу дня падала с ног от усталости. Она видела, что муж не хочет принимать участия в воспитании дочки, которая появилась вопреки его желанию. Его выбор и решения никогда не обсуждались. Андрей снова дал Вере понять, что так было всегда, а если у нее появилась охота разок ослушаться — это теперь ее проблемы. Прожив вместе пять лет, они успели узнать друг друга. Упрямство и самомнение разрослись у Широкова до невообразимых масштабов. Вера понимала, что Андрей не станет другим. На него не стоит полагаться в вопросах воспитания, ухода за дочкой. Он всячески старается делать вид, что все происходящее с Ксенией имеет к нему самое отдаленное отношение. Андрей мог в выходной день выйти с малышкой на прогулку, но не более того. Когда она родилась, он даже не предложил своего варианта имени для нее.

— Давай назовем ее Ксенией, — сказала Вера. — Она родилась шестого февраля. Это именины Ксении и Аксиньи. Тебе какое имя больше нравится?

— Делай как знаешь, — буркнул Андрей.

— Тебе все равно?

— Нет, я считаю, что тебе виднее, — сдерживая раздражение, ответил Андрей. Ему было абсолютно безразлично, как обращаться к этой вечно плачущей девчонке, мешающей ему нормально спать.

— Тогда я назову ее Ксенией…

Когда Вера по вечерам тихо плакала, уткнувшись в подушку, он слышал, но не пытался ее успокаивать. Широков испытывал что-то вроде удовлетворения: пусть знает, что против его воли идти нельзя. Пусть получает то, что хотела, а ему по-прежнему нужна хозяйка и женщина. Андрея мало трогала усталость жены. Он усмехался, когда она пыталась, сославшись на головную боль, поспать хоть часок.