Вот уже третий день я уговариваю себя, что поступила правильно. Самое интересное, убедить в этом окружающих оказалось гораздо легче. И родители, и подруги, кажется, искренне поверили в то, что я должна была остаться, а не ехать вместе с мужем в Лас-Вегас. Я убедила всех, что не должна покидать этот недавно ставший моим «большим хозяйством» дом, приусадебный участок, который я активно принялась озеленять, мою домашнюю оранжерею. Я ловко придумывала веские причины. Я знала, что не захочу длительной разлуки с Варькой и Ладой. Две мои подруги, которые порой знают меня лучше, чем я сама, думаю, даже они не усомнились в том, что мой выбор продиктован жизненной необходимостью. Она, злодейка, как известно, подсовывает нам пасьянчики. Я разложила пасьянчик, сделала выводы и теперь пребывала в странном состоянии оцепенения уже не один час, не один день.
Хорошо, что я была прирожденной актрисой. Я разыграла спектакль под названием «проводы», смогла говорить спокойно, чуть обреченно, но с завуалированной надеждой, мерцающей на горизонте. Я убедительно пропела песнь о том, что расставание на какой-то месячишко — мелочь, пустяк в сравнении с тем необозримым счастливым будущим, которое ожидает нас с мужем. Пришлось приплести некоторые медицинские подробности, из которых следовало, что я хочу заняться своим здоровьем ради продления рода Лузгиных. Наверное, я несколько перестаралась. Если Лева и был огорчен предстоящей разлукой, то после такого трогательного монолога муж чуть не собрался сдавать билеты. Мне стоило приложить немало усилий, чтобы усмирить его романтическую натуру.
Я обнимала мужа, вдыхала знакомый аромат его одеколона и в который раз говорила себе, что мне невероятно повезло. Благодаря моей неуемной подруге Ладе я не пропустила в жизни шанс на счастье самой высокой пробы. Я имела возможность поглощать его в разумных и не очень пределах с прошлой осени. Моя жизнь действительно заиграла новыми красками, но некоторые из новых оттенков явно не принадлежали к моим любимым. Сейчас за окном бушевало жаркое лето, а я все не хотела признаваться в том, что в моей душе творится нечто, напоминающее прохладную освежающую весну. Кстати, это не мое любимое время года, в отличие от Лады Шпак. Я обожаю осень, а Ладуся у нас — любительница пробуждающейся природы, просыпающегося ежегодного буйства ароматов, красок, звуков. Все это так соответствует ее неуемной, страстной натуре, ищущей новое, свежее, неиспорченное и одновременно порочное. Нет, в этом мы с Ладой «…два берега», хоть и «у одной реки». Наши вкусы разнятся, что не мешает нам вот уже много лет сохранять отношения самой преданной, самой теплой дружбы. Только что не родственные, хотя порой мне кажется, что от кровной родни можно получить гораздо больше неожиданных пакостей, нежели от друзей такого ранга, как Лада и Варька.
Годами проверенное чувство под названием «женская дружба» помогает нам время от времени выплывать из мощных водоворотов под названием «превратности судьбы». В один из них, кажется, меня снова угораздило попасть. Снова, потому что еще прошлым летом после пяти лет законного брака я наконец получила статус абсолютно свободной, разведенной женщины. Семь месяцев я отрицала даже саму возможность намека на отношения с мужским полом. Тогда я была уверена в том, что мое тело должно принадлежать только мне. Никто больше не должен касаться его, потому что все, что за этим последует, я знаю до мелочей, до деталей, делающих будущее абсолютно предсказуемым. Моя верная подруга Лада время от времени взваливала на себя невероятную ношу, добровольно выступая в роли яркого маяка, путеводителя, поводыря. Да, да, порой мне нужно было знать, что я могу идти с закрытыми глазами, но меня убережет от опасностей хрупкая девушка по имени Лада. Однажды ее желание воплотить мои безумные фантазии в жизнь перешло некие условные границы дозволенного. Я поплатилась за излишнюю доверчивость, но, как говорится, не ошибается тот, кто ничего не делает. Спасла меня лишь тонкая душевная организация, вера в то, что на ошибках учатся, и надежда на лучшее.
Так или иначе, именно Лада познакомила меня с моим будущим мужем, именно она активно перестраивала мою психику, внушая, что одинокая женщина — это неприлично. То, что я снова вышла замуж, стало неожиданностью и для моих родителей, и для моих подруг, и для меня самой. Я не ожидала, что смогу так быстро стать «завоеванной». Самое интересное, теперь я вспоминаю и не могу припомнить тех особых усилий, которые предпринял Лева, чтобы услышать мое заветное «да». Я произнесла его слишком поспешно. Порядочная женщина не должна так поступать. Что мной руководило? Я точно знала, что Лузгин влюблен, а себе же внушила, что такой вариант для меня более чем предпочтителен. Сказать «стерпится-слюбится» — было бы грубо, потому что я все же испытывала к своему избраннику нежное, неожиданно возникшее чувство. Оно скорее было навеяно романтичностью наших скоропалительных отношений, теми внешними переменами в Лузгине, которые удивили меня. Да, еще его голос и ласковые речи — Лузгин был мастером говорить комплименты. Я падка на них, признаюсь. Кому-кому, а уже мне отличить фальшивые излияния от искренних признаний было просто. Сколько их было в моей жизни? Не так уж и много, но и немало, если честно. Я сама себе присвоила титул проницательной женщины, имеющей опыт семейной жизни и надеющейся на не самое скучное будущее. В этом будущем не было ориентиров на новый брак, но к присутствию мужчины рядом я тогда была уже готова.
