Линия перемены дат - [45]

Незваные пришельцы сжигают селения негров в далеком Конго, чтобы освободить площади для новых разработок урановых руд. Плача, тащат негритянки детей на новые, пока еще свободные земли, в леса, где царство змей и смертоносной желтой лихорадки. Падает сраженный ножом бандита рабочий-коммунист.

Надрываются дикторы и обозреватели: «Мы за мир, за свободу для всех!..» И в это время лихорадочно вербуются отбросы человечества для тайной войны против нас. Грязные щупальца протягиваются из-за линии перемены дат к нашей стране. Как удобно под аккомпанемент радиовоплей протащить закон об увеличении ассигнований на военные нужды! Седой президент, всуе употребляя имя господа бога, подписывает указ об усилении финансирования подрывной деятельности сил вчерашнего дня против светлого нашего сегодня… Вот что такое для нас линия перемены дат…»

Спокойно покачивается на океанской зыби сторожевой корабль «Шквал». Он стережет необъятный наш Дальний Восток. Он и много других кораблей. Они берегут край, раскинувшийся от заснеженного острова Врангеля до утесистых круч острова Фуругельма.

За спиною моряков новая судьба цветущего края, бывшей дикой окраины. За ними — причальные линии и светлые корпуса зданий совсем юной Находки, рисовые поля Приханкайской низменности, рыбачьи поселки Охотского моря, санатории Садгорода, промыслы, рудники и копи Сахалина, Колымы, Сучана, Артема и Тетюхе, олений заповедник Майхе, бесчисленные зверопитомники, безбрежная драгоценная тайга Сихотэ-Алиня и плодоносные степи у Черниговки и Осиновки. За ними — огни новых городов, огни живописного, многолюдного Владивостока, стройки Петропавловска.

За спиной у моряков — сегодняшний день Родины. Перед ними — линия перемены дат…

— Да… — протянул Тобоев. — Ну и что же из этого следует?

— Может быть, мы будем знать дни работы этого радиста? — повторил предположение Штанько капитан 3 ранга Прокопенко.

— А что это даст, если не известна волна? Передачи очень короткие, а волн бесчисленное множество. Придется сажать на каждую фиксированную волну радиста. Это невозможно.

Некрасивое, большегубое лицо Прокопенко отразило напряженную работу мысли. На высоком чистом лбу между бровями обозначились две глубокие складки. Лейтенант знал: в такие минуты командиру не следует мешать.

Капитан 3 ранга не отрывал глаз от карты, постукивая карандашом по столу.

— Послушайте, лейтенант! А что если каждый поворот имеет значение, а в географических координатах поворотов линии перемены дат спрятаны волны и время? Ну-ка, определите мне точные координаты поворотов…

24. СЛУЖАТ ТОМУ, КТО ПЛАТИТ

Мистер Бэндит никогда не был моряком. Больше того, он не любил море и морские прогулки. Вся его прошлая кипучая деятельность разворачивалась в больших густонаселенных городах западных районов Соединенных территорий. Море ему было ни к чему. Бывший главарь гангстерской шайки знал великое множество чисто сухопутных способов извлечения денег у граждан, которые по невежеству или несообразительности не желали следовать библейскому принципу: «Твое, мое — богово». Справедливости ради следует сказать, что немногословный Бэндит обычно сокращал эту святую формулу до: «твое — мое…»

Попав в доверенные лица могущественной мировой монополии, он по неопытности вначале долго ломал голову над вопросом: почему ему платят так много за сравнительно несложные операции переброски людей через океан к чужому берегу? Людей, которые возвращались в изолированных помещениях и были лишены возможности общаться с другими в пути следования, а по прибытии в Соединенные территории бесследно исчезали. Он лично наблюдал: эти люди не везли с собой ничего, кроме скудных пожитков.

Так ничего и не придумав, Бэндит однажды успокоил себя тем, что джентльмены из Атомик-сити лучше разбираются: кому, за что и сколько платить. Недаром у них дворцы и банки, директорства в компаниях и любовницы всех возрастов и национальностей. А самое главное — многие миллионы таллеров на текущих счетах и неиссякаемые чековые книжки. Таких денег без ума не заработаешь.

И все-таки где-то в глубине его души — если предположить, что у гангстера есть душа, — иногда шевелился червячок жалости к беднягам, возвращающимся в Соединенные территории: уж очень не похожи были они на самих себя, уходивших на Восток два года назад…

Подводная лодка вторую неделю держалась за границей территориальных вод Советского государства. Высадка агента прошла благополучно, чему немало способствовали туманы и последовавший за ними тайфун в районе Северогорска.

Теперь оставалось самое главное: получить у Мюльгарта неведомые документы. Бэндит был немного знаком с этим человеком. Он понимал людей: не из тех был Мюльгарт, чтобы отдать такую ценность. Почему он их держит у себя?.. Почтенный гангстер поймал себя на мысли: он сделал бы иначе. Если этот документ действительно имеет стоимость, его можно продать другим за хорошую цену! Ведь это все равно деньги. Скажем, тому же Советскому правительству.

Бэндита стоило пожалеть: бандит-практик никогда не был политиком, хотя сейчас, сам не зная этого, вертелся в сложном политическом узле. Где ему знать о разности методов государственной деятельности в СССР и Соединенных территориях? Газет он не читал, да они не прибавили бы ему знаний. Откуда ему, знакомому со своей системой, знать, что в нашем государстве нельзя безнаказанно продавать владельцу украденные у него же ценности?