Лина и Сергей Прокофьевы. История любви - [41]
Составление программы концерта оказалось сложной задачей, поскольку Феррьери в последнюю минуту настоял на включении произведений Мусоргского и Бородина. Хотя окончательное решение было за Сергеем, Феррьери и Лина предварительно договорились о полуторачасовой программе, включающей романсы на стихи Бальмонта (Лина должна была петь по-французски); Сонату для фортепиано № 2; марш из оперы «Любовь к трем апельсинам»; Токкату и одну из фортепианных пьес из цикла «Мимолетности». Феррьери предложил устроить концерт 27 апреля. Дата была идеальной – в Ла Скала в этот вечер спектаклей не намечалось, а значит, можно было рассчитывать на внимание со стороны прессы. Этот концерт станет совместным выступлением Лины и Сергея. Первым и далеко не последним.
Лина надеялась, что Сергей приедет за несколько дней до концерта и задержится после, и тогда они сбегут из шумного и задымленного центра Милана и проведут вместе несколько дней в тихом пригороде. Сергей может сэкономить деньги, живя в ее квартире; рояль был хорошо настроен, и новые соседи были спокойными. Следующий концерт у него был в Париже, и Лина предложила Сергею поехать в Париж из Милана, не заезжая в Этталь. Сергей должен взять с собой смокинг, писала Лина, но мать следует оставить дома. «Поводов для ревности у нее нет, поскольку в Париж я с тобой не еду. Но тебе следует позаботиться о собственном удобстве. Подозреваю, она просто хочет приобрести новую шляпку и пару безделушек. Я могу купить все, что ей надо, и привезти в Этталь»[165]. Лине хотелось, чтобы в эти дни Сергей принадлежал только ей, и, чтобы уловка удалась наверняка, написала Марии Прокофьевой, спрашивая, какой размер шляпы ей нужен.
Феррьери не удалось добиться получения визы для Сергея, пришлось обращаться за помощью к русскому знакомому в Риме. Концерт вынужденно перенесли на начало мая. Но к 1 мая визы все еще не было. Прошла первая неделя мая, вторая, а визы все не было, хотя, по словам посредника, один из секретарей Муссолини утверждал, что все в порядке. «Твой Прокофьев, очевидно, опасный человек», – шутил Феррьери. И тут Лина удивилась, почему не догадалась раньше – итальянское правительство фактически перестало выдавать визы русским, чтобы помешать проникновению «коммунистической заразы»[166]. Выручили ее знакомые из Ла Скала, запустив бюрократическую машину, и в результате Феррьери назначил выступление «гвоздя программы» «Серджио Прокофьева» и «синьоры Любера» на 21:00 18 мая. Это был десятый, заключительный концерт сезона в Convegno. К счастью, дата вписывалась в график Сергея. Но, увы, из назначенного ранее договора было вычтено сто лир. С драгоценной визой Сергей прибыл прямо из Парижа, где выступал с циклом романсов на стихи Бальмонта.
К радости Сергея и облегчению Лины, концерт имел успех. Сергей сказал Сталю, что «не слишком надеялся, что потомкам Верди понравится моя музыка. Но это не имело значения, поскольку им понравились мы, и рецензии служат лучшим доказательством»[167]. Сталь и его жена, «примадонна» Янакопулос, получили вырезки из газет, и Лина была довольна, что наконец смогла блеснуть. Сталь признал, с трудом скрывая зависть, что первое исполнение цикла из пяти песен для голоса и фортепиано в миланской программе принесло Лине признание.
К концу мая она была совершенно измотана. Лина пока не догадывалась о причинах своего состояния, однако ее жизнь вот-вот должна была измениться коренным образом… Сергей тоже чувствовал себя неважно: ныло сердце, ломило в груди, и врач отнес это на счет переутомления. Сергей поехал на виллу в Этталь. Там его ожидал желанный отдых. В июле пришло письмо от Сталя: «Ты ничего не хочешь сообщить своим приемным родителям?.. Баварские горы и баварское пиво привели тебя в состояние полного безделья?»[168] Сердце в конце концов перестало беспокоить Сергея, чему немало способствовали дни, проведенные среди одуванчиков. По словам Сергея, единственной музыкой, которую он слушал в Эттале, были «сладостные ритмы природы»[169].
Башкиров оставался в Эттале, но их дружба дала трещину, отчасти из-за нежелания поэта что-то делать по дому. Однако он был связующим звеном с Россией – Россией, которой больше не существовало, но по которой Сергей так тосковал. Этим объясняется его интерес к произведениям русских «мистических» символистов, оказавших огромное влияние на русскую культуру в период заката царизма, перед захватом власти большевиками. Сергей познакомился с двумя выдающимися поэтами-символистами: Константином Бальмонтом, который иммигрировал во Францию в 1920 году и на чьи стихи Сергей создал цикл из пяти песен для голоса и фортепиано, и Андреем Белым, который в 1921 году приехал в Германию, прожил там два года и вернулся в Россию. Его жизнь по возвращении превратилась в кошмар, когда Лев Троцкий в печати подверг его критике[170]. Сергей встречался с Белым несколько раз в Берлине в первой половине 1922 года; композитор выразил поэту свое восхищение поэмой «Первое свидание», которую Лина тоже оценила по достоинству. Лина неоднократно интересовалась у Сергея, какое впечатление произвел на него поэт и приезжал ли он, как обещал Сергею, в Этталь. Похоже, обещания Андрей Белый не выполнил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».