Лиля - [56]

Я изумленно смотрела им в след. Когда родители исчезли из поля зрения, Алекс встал рядом со мной, задумчиво глядя в том направлении, куда ушли бывший король и дриада. Меня распирало от любопытства, что же ему такого сказал мой отец. Я повернулась к нему и выжидающе уставилась.

— Ну? — потребовала я.

— Что? — не понял Серебряков.

— Что тебе папка мой сказал? — я нахмурила брови для пущего эффекта.

— Да, так… — продолжил меня интриговать самый противный принц из всех, кого я знаю, а знаю я только его.

— Серебряков! — возмутилась я.

— Потом, потом, все потом, — отмахнулся он и пошел от меня!

Я сама не заметила, как оказалась на дереве и побежала по сплетающимся ветвям, догоняя зеленоглазого интригана, потом притаилась в кроне, наблюдая, как он оглядывается назад, ухмыляется чему-то и быстрым шагом приближается к месту, где я засела в засаде. Он оказался подо мной, и я спикировала вниз, запрыгивая ему на спину.

— Серебряков, сейчас же рассказывай! — потребовала я.

— А если не расскажу? — хитро спросил он.

— Я тебя пытать буду, — начала я угрожать.

— Как? — полюбопытствовал Алекс.

— Еще не придумала, но тебе же будет хуже, рассказывай, — я уже изнывала от любопытства.

Я спрыгнула с его спины, тут же заступая ему дорогу. Алекс аккуратно положил меч, потом подхватил меня на руки, тут же опуская на мягкую шелковистую траву. Я начала вырываться, но остановилась зачарованная блеском его колдовских зеленых глаз.

— Я научу тебя самым изощренным пыткам, — шепнул он, прижимаясь к моим губам.

Мои руки скользнули ему на плечи. Саша ненадолго оторвался от меня, глядя чуть затуманенным взором, и я сама потянулась к его губам. На мгновение прислушалась, мы были одни, совершенно. Дриады покинули это место, даря нам эту чудесную ночь моего Перерождения. Луна продолжала заливать лес своим волшебным светом, унося на своих волнах куда-то далеко… А рядом был только Саша, жар его губ, обжигающая нежность его рук, его горячий шепот, и мой огонь, в котором я сгорала без остатка. Все бастионы принципов, возведенных мной, рушились один за другим, не оставляя за собой даже пыли…

Гаэро бродили среди деревьев, насыщаясь темнотой, деревья пели колыбельную, тихо шурша листвой, вторя теплому ночному ветру. Я лежала с открытыми глазами, глядя в ночное небо, где, будто небесные дриады, кружились далекие звезды. Рядом спал обнаженный Саша, прижимаясь ко мне, а я слушала самый лучший звук во вселенной, его тихое ровное дыхание.

Глава 25

Утро наступило под птичье пение у нас над головой. Алекс сладко потянулся и сел, жмурясь, как большой довольный кот. Он потормошил меня, но вставать сейчас в мои планы не входило, я заснула незадолго до рассвета, и теперь у меня было одно глобальное желание- спать. Его наглое высочество мои желания не волновали, и он навалился сверху всем своим тяжелым телом. Я заворчала, называя его нехорошими словами и посылая в далекие дали. Серебряков никуда не пошел, реши в действовать иначе, применяя метод пряника, пустил в ход свое обаяние и шаловливые ручки. На все его заигрывания я ответила суровым методом кнута, пуская в ход дурной характер и витиеватые обороты речи. Не отвалил. В общем, утро началось с ругани под птичье пение.

— Иванова, мы еще не женаты, а ты мне уже мозг вынесла, — ворчал Алекс, одевая собственную чистую одежду, которая обнаружилась вместе с моей, аккуратно сложенной на камне.

— Серебряков, я бы удавилась, если бы мы были женаты, — ворчала я в ответ, заплетая волосы в косу.

— Тогда ищи веревку, — ответил он, отнимая у меня гребень. — Я, как честный человек, после сегодняшней ночи обязан на тебе жениться.

— Я тебя освобождаю от этой обязанности, — я села за накрытый для нас, явно заботливыми дриадами, импровизированный столик. — Если помнишь, я выросла в условиях, где секс до свадьбы допустим.

— Зато сейчас ты там, где это позор, — парировал Алекс.

— Ах, да, помню про знамя моей девственности над замком после первой брачной ночи, — усмехнулась я.

— Меня всегда бесил этот обычай, словно толпу народа на процесс пригласили поглазеть, — поморщился принц Алексиан.

— Скажите, какая щепетильность у породистого кобеля, — фыркнула я.

Серебряков грозно свел брови и уселся напротив, испепеляя меня взглядом. Я положила себе что-то напоминающее фруктовый салатик и подумала, что от бутерброда с колбасой я бы сейчас не отказалась, как и от чашки кофе. Но в наличии у нас были фрукты, ягоды и вода. Дриады мяса не едят. А я неправильная какая-то дриада. Хоть и состоялась ночь моего Перерождения, когда была пробуждена кровь дриад, но отвращения к мясу не появилось, и силос на завтрак меня не впечатлил. Алекса тоже, но спорить с хозяевами он не собирался, а вот со мной очень даже. Он завтракал, сверкая гневным взором и явно готовился сказать какую-то гадость. Я немного подождала, но он ел молча, и ждать мне надоело.

— Ну, давай, Серебряков, срази меня, — я вольготно развалилась, откинувшись на ствол дерева. — Что там за речь заготовил? Или еще не готов к докладу? — издевалась я.

— Готов, — ответил он мрачно. — Запомни, Иванова, ты уже не дома, здесь иные законы, — начал он с пафосом. — Сегодня ночью ты признала, что принадлежишь мне. Ты моя женщина, уяснила? И это накладывает на тебя определенные обязательства, выполнение которых я от тебя в праве требовать.