«Лили Марлен» и другие. Эстрада Третьего рейха [без иллюстраций] - [48]

К 1942 году шлягер как направление в музыке доказал свою «политическую состоятельность», а потому обвинения в его адрес раздавались все реже и реже. Зимой 1941/42 года, ввиду того, что положение на фронтах оказалось более чем серьезным, в министерстве пропаганды был дан старт проекту по созданию «оптимистических шлягеров». Однако его реализация началась с некоторым запозданием — лишь в конце 1942 года. Неофициально он был инициирован лично Геббельсом. Официально «Конкурс по созданию оптимистического шлягера» курировался Хинкелем и Имперским киноинтендантом Фрицем Хипплером. В научной литературе этот эпизод упоминается как некий исторический анекдот, с намеком на то, что он мог являться исторической байкой. Точные сведения об этом событии содержатся лишь в книге Ганса-Йорга Коха, которая посвящена «Концерту по заявкам». Опираясь на свои собственные воспоминания, он утверждал, что 4 ноября 1942 хода Хипплер по приказу Геббельса собрал в Берлинском «Товариществе немецких деятелей искусства» наиболее заметных немецких эстрадных композиторов: Яри, Гроте, Макебена, Кройдера, Дёлле, Боргмана, Виндта, Будера, Кюннеке, Бёмельта, Кремера, Швенна, Демеля и Пинелли. Об этом эпизоде вспоминал также Норберт Шульце, который оказался обиженным, что не был приглашен на эту встречу. Но, несмотря на свое уязвленное самолюбие, Шульце достаточно четко указал причину данного собрания. Среди собравшихся должен был быть проведен конкурс, итогом которого предполагался «музыкальный хит со стопроцентной оптимистической установкой». Национал-социалистическое государство фактически давало социальный заказ эстрадным композиторам сочинить песню, которая бы, подобно «непоколебимому моряку», могла содействовать подъему боевого духа у немцев и их сплочению на время войны. В условиях, когда Германия проиграла в Северной Африке битву Эль-Аламейн, а впереди уже вырисовывались контуры «Сталинградского кошмара», ориентация на песни, которые были сочинены в 1939-1940 годах, могла показаться неким «пропагандистским анахронизмом». Да и едва ли в этих условиях боевой дух можно было поднять песней. Пресловутый национальный оптимизм уступал место совсем неоптимистичной реальности. Впрочем, есть некоторые сведения о том, что датировка начала «конкурса по созданию оптимистического шлягера» могла быть ошибочной. В своих воспоминаниях Михаэль Яри (композитор «Моряка») указывал, что действительно в 1942 году он получил заказ на написание «оптимистического шлягера». Но эпизод с конкурсом он датировал не концом 1942 года, а февралем того же года. В данном случае создание «оптимистических шлягеров» было еще уместным. Сам Яри вспоминал, что целевая установка создания песен звучала следующим образом: «Это должен быть музыкальный подарок нашим героическим солдатам, чтобы они могли лучше перенести зиму на фронте». Яри подтверждал, что в министерстве пропаганды нуждались в чем-то среднем между песней о «непоколебимом моряке» и маршем, призывавшим «народных товарищей держать голову выше». Приблизительно в это время Михаэль Яри создает песню «От этого мир не погибнет», которая настолько понравилась Геббельсу, что министр пропаганды решил непременно ее использовать в каком-нибудь из кинофильмов (этим фильмом стала кинолента «Большая любовь»). Условным победителем в конкурсе, организованном Хипплером, стал Фолькер Кюн (Франц) Гроте с песней «Мы должны правильно укачивать ребенка». Показательно, что в феврале 1942 года эта песня уже транслировалась на немецком радио, что говорит в пользу датировки событий, которая была предложена в мемуарах Михаэля Яри. Сам же Хипплер вспоминал, что данный конкурс был во многом неофициальным, то есть без правил, без жюри, без оценок, без официальных победителей. Эго мероприятие было в большей степени призывом к эстрадным композиторам создавать «оптимистические шлягеры», нежели реальным соревнованием между ними. В любом случае, сейчас нет уже никакой разницы, был ли этот конкурс официальным или неофициальным. Нас в первую очередь должно интересовать то обстоятельство, что Геббельс, Хинкель и Хипплер решили использовать музыкальный шлягер в своих собственных целях. Требование «оптимизма» тоже было вполне объяснимым, он, в отличие от сентиментальности и бегства от реальности, мог более успешно использоваться в национал-социалистической пропаганде.

Впрочем, до 1943 года шлягеры, появлявшиеся в Германии, предлагали слушателю и «хорошее настроение», и «сентиментальные мечты». Если говорить о сентиментальных песнях, которые пользовались у публики наибольшей популярностью, то можно выделить несколько: «Пой, соловушка, пой»[10](1941), «О чем все-таки может мечтать солдат?» (1942), «Все это проходит» (1942), а также «Родина, твои звезды» (1942). Но среди популярных шлягеров нередко мелькали и «оптимистические» песни, которые по своему духу мало уступали «Моряку»: «Как прекрасно сегодня, пусть все так и останется» (1941), «Спой песню, если ты запечалился» (1941), «Тебе не хватает лишь капельки хорошего настроения» (1941), «Когда они светят снова» (1942), «Мы должны правильно укачивать ребенка» (1942), «Когда в нашем. Берлине затемняют окна» (1942), «С музыкой все будет лучше» (1943).