Лик Победы - [58]
– Да, я прошу старших офицеров «Пантеры», – кивнул Джильди.
– И пусть Кимароза с Титусом лопнут со злости, – заключил Скварца. – И насчет каторжников тоже. Они им, видите ли, не верили, а бедняги сделали больше, чем от них ждали… Вечная память!..
– Муцио, конечно, о покойных принято говорить хорошо, к тому же я рискую подорвать вашу веру в человечество, но с каторжниками генералиссимус был прав. Эти разбойники изменили.
– Но как же?! – брови Муцио явно решили спрятаться под повязкой. – Я же сам видел… Неужели случайность?
– Можно сказать и так, – согласился Рокэ. – И вы сейчас находитесь в ее милом обществе.
– Что? – Муцио все еще не пришел в себя. – Что такое?!
– Адмирал Фоккио Джильди прятался в секретной каютке и, когда наши прощенные друзья выкинули серый флаг, поджег запалы. Кстати, надо не забыть посоветовать отцам города Фельпа запретить адмиралу Джильди чрезмерно рисковать. Он слишком хорош для того, чтоб собственноручно подрывать вражеские галеасы. Даже флагманские.
– Рокэ, – возмутился Фоккио, – кто бы говорил об осторожности?
– Я – другое дело, – Алва потянулся к стакану.
– А… – Скварца ловил ртом воздух, не зная, что сказать, и наконец выдавил: – А что… что было в шкатулке?
– Киркорелла, – зевнул Рокэ, – розовая, с золотом. Очень красивая.
– Леворукий и все кошки его! Так вы… Вы с самого начала…
– Муцио, – Ворон укоризненно покачал головой, – я уповал на то, что в каторжниках заговорит совесть и все такое, но я должен был подумать и о том, что они поступят дурно. Увы, любовь к отечеству в них не проснулась…
– Если б вы не были маршалом, вам бы следовало податься в поэты. – Муцио основательно захмелел. Еще бы, рана, усталость, вино. – Я чуть не расплакался, слушая вашу речь, а в шкатулке сидел паукан.
– Стыдно, адмирал, – сапфировые глаза задорно блеснули. – Каторжники – люди невежественные, им простительно, но вы… Не узнать монолог Генриха Седьмого из «Утеса Чести»?! Конечно, это не лучшая вещь Дидериха, и все же…
– Дидерих? – переспросил Джильди. – Это из пьесы?
– Разумеется. Неужели вы думали, что я способен на подобный бред? Правда, в «Утесе» каторжников проняло, они пошли за благородным Генрихом, все погибли, но спасли отечество, по поводу чего Генрих прочитал еще один монолог. Его я не учил, не думал, что до него дойдет. Если угодно, могу дать книгу, она в палаццо.
– Увольте, – замахал руками Джильди, – после сегодняшнего?! Я всегда знал, что Дидерих – старый дурак, но чтоб такое!
– Ну и зря, – потянулся Рокэ. – В старикашке есть возвышенность. Он свято веровал, что каторжники, шлюхи, воры и изгнанники прекрасны просто потому, что они каторжники, шлюхи, воры и изгнанники.
– Рокэ, – простонал Муцио, – во имя Леворукого, пауканов вы тоже из-за Дидериха размалевали?
– Нет, из галантности, – вяло возразил Ворон. – Они предназначались дамам, а дамы серо-бурые тона не жалуют.
– В таком случае, Рокэ, – торжественно объявил Джильди, – вы просто обязаны забрать тех девиц с «Пантеры», от которых пауканы не шарахаются.
– Почему бы и нет, – кивнул Алва, – под ответственность виконта. И если ваш сын не против. Где он, кстати?
– С абордажниками, – махнул рукой адмирал, – у них там свои праздники. Паршивцу не нравится быть адмиральским сынком.
– Мне тоже не нравилось, – признался Муцио. – А вам, сударь, нравилось быть сыном Первого маршала?
– Не очень, – признался Рокэ, – но я утешался тем, что бывает и хуже и я хотя бы не сын короля.
Глава 2
Алат. Сакаци
Вверх-вниз, вверх-вниз, старая как мир забава. Летящие навстречу еловые кроны, запах роз и лаванды, белые облака, смех Мэллит. Матильда научила маленькую гоганни смеяться и качаться на качелях. Девушке нравилось это нехитрое развлечение, еще бы, ведь она впервые видела столько неба и столько зелени.
– Ну конечно, на качелях! – Матильда с хлыстом в руках стояла у векового тиса. – Мэллица, ты мне нужна.
Мэллит, как всегда, немножко замешкалась. Она все еще терялась, когда ее заставали врасплох. Робер выпрыгнул из украшенной лентами лодочки и помог выбраться девушке. Она бы и сама справилась – Мэллит была гибкой и ловкой, но кавалер должен помогать даме, а дама должна привыкнуть к тому, что иначе и быть не может.
Эпинэ проводил взглядом вдовствующую принцессу и ее «воспитанницу». Если наследник рода Эпинэ женится на «незаконной внучке Эсперадора и алатской герцогини», будет скандал, но не больший, чем когда Рамиро Алва взял в жены Октавию. Робер Эпинэ был бы рад последовать примеру Предателя, но дело не в нем. Мэллит, превратившись в Меланию Таубер, не перестала любить Альдо.
Робер задумчиво подтолкнул опустевшие качели, те радостно взметнулись к высокому небу. Лето в Алате было чудесным – ярким, солнечным, но не жарким. Горная Алати вообще была изумительно красивой страной, где снились удивительные сны, которые хотелось удержать, но разве можно удержать сон? Как всегда, когда на него накатывало то, что Матильда именовала филозопией, Иноходец отправился на конюшню: Дракко не помешает размяться, а ему – заглушить дурь стуком копыт.
По преданию, Кэртиана держится на четырех столпах — четырех Великих Домах, чьи потомки составляют ее мощь и славу. Однако приход к власти узурпатора-бастарда сделал лучших людей Золотой Империи непримиримыми врагами. И вот уже четыреста лет над одними вороном реет тень предательства, лица других овевают ветра изгнания, третьих судьба проверяет на крепость, как море скалы, а четвертым молнии несчастий испепеляют сердца. По преданию, Четверым суждено соединиться. Но только случится это на дружеском пиру или на поле брани — неведомо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Худшее позади…» Как часто повторяют эти слова на излете смутных времен, войн, катастроф, эпидемий. Худшее позади, и отсидевшиеся в укромных местах принимаются строить планы на будущее, только эти планы отнюдь не всегда достойны и разумны. Худшее позади, и уцелевшие и дождавшиеся спешат жить и любить, только отнюдь не все беды, подвиги и потери остались в прошлом. Пусть не сейчас, а спустя Круг маяки вновь погаснут, и разогнавшийся ШАР СУДЕБ сметет все «с горами и небом, криком и тишиной». Чтобы этого не случилось, кому-то нужно шагнуть в неизвестность здесь и сейчас.
Невозможное все же случилось. То ли волей высших сил, то ли золотом и интригами таинственных гоганов принц-изгнанник Альдо Ракан занял столицу предков. Король Фердинанд Оллар в плену. В плену и непобедимый Рокэ Алва, обменявший свою свободу на жизнь Фердинанда. Свято верящий в свое божественное происхождение, Альдо с упоением готовится к коронации и возрождает древние порядки. Счастлив и обретший себя в служении делу Раканов Ричард Окделл, но принцесса Матильда и принявший из рук Альдо маршальскую перевязь Робер Эпинэ в ужасе от того, чем оборачивается победа.Тишина в столице, это тишина в центре смерча.
Кто знает, куда ведут дороги Добра и что позволяет Злу поселиться даже в самых благородных сердцах? Неведение дарует людям мир, хотя бы на время. Но мир – куда более опасное дело, чем война. В мирное время беды следует ждать везде – и она непременно приходит – от рук врага и от слов друга.Повелителю Дома Скал Ричарду Окделлу и Наследнику Дома Молнии Роберу Эпинэ отведены не самые счастливые роли в политической мистерии королевства Талиг и всех Золотых Земель. Что ждет их и что ждет Золотые Земли? Удержится ли мир и дальше на острие клинка Первого маршала Талига Рокэ Алвы или сорвется в пропасть?
Излом Эпох… Странное, неустойчивое время, но великие бедствия из полузабытых пророчеств не спешат обрушиться на Кэртиану в отличие от столь привычных людям войн, интриг и предательств. Шар Судеб катится все быстрее. Гаснут маяки и звезды. Золотой Договор превращается в пустые слова. Древние знания отброшены или искажены, но человек остается человеком и во тьме, и в тумане.Робер Эпинэ — и не только он — пытается защитить тех, за кого считает себя в ответе. Альдо Ракан — и не только он — рвется к древнему могуществу.
Сказка. Зимняя, временами добрая и местами жуткая. Как и в большинстве порядочных сказок, есть любовь, чистая и светлая) Июнь — октябрь 2008.
Ириска — ученица выпускного класса — ведёт скучающий образ жизни, наполненный тревожными ожиданиями непонятного послешкольного будущего. Интригующий вопрос незнакомца заводит её в места, обитатели которых повелевают песнями и превращаются в удивительнейших существ. Но за этот путь Ириска должна заплатить смертью трёх котов, после чего встретится с кошачьей владычицей — Панцирной Кошкой.
"Ночь я провожу в Секторах. День — в своем мире. Все не так уж плохо, если учесть, что земная ночь здесь длится месяц. А день в своем мире — одна ночь Секторов.".
Цикл М. Муркока «Легенды Края Времени» продолжает сборник повестей-легенд. В нем мы снова встречаемся с полюбившимися героями романа «Танцоры на Краю Времени»: Герцогом Квинским, Вертером де Гете, Лордом Монгровом, Миссис Кристией и другими. Как часто случается в произведениях М. Муркока, описываемый мир посещают уже знакомые путешественники во времени: миссис Уна Персон, принц Элрик Мелнибонэйский, Огненный Шут…Каждый персонаж писателя – карнавальная маска, слепок человеческого характера и стиля жизни. «Неискушенные, они любили, не ведая страсти, соперничали, не ведая ревности, враждовали, не ведая ярости.
Чистая правда, несмотря на издевательскую окраскуПродолжение. Для тех, кому все еще интересно.
Что может быть интересного в жизни обычной одиннадцатиклассницы? Ровным счетом ничего. Школа, экзамены, репетиторы. Даже на дискотеку сходить некогда. "Хочу приключений" — загадала однажды Лера. Но надо быть осторожней с желаниями. Они имеют непредсказуемое свойство сбываться.
Свершилось. Принц-изгнанник Альдо Ракан коронован в городе, где некогда был предан и убит его предок. Ворон Рокэ, Повелитель Ветра, потомок предателя и опора династии Олларов – во власти нового государя. Его ждут суд и казнь. В этом не сомневается ни сам Альдо Первый, ни готовый шагнуть за сюзереном хоть в Закат Повелитель Скал, ни выбирающий между страной и другом, бывшим другом, Повелитель Молний, ни скрытный Повелитель Волн.Их четверо. Всегда четверо. Навеки четверо. Скованных невидимой цепью, но идущих разными дорогами.
Закат. Алый, багряный, кровавый… Звенит невидимый колокол, гремят пушки, и идет, идет в никуда непонятная синеглазая женщина… Завершается цикл, завершается круг, события летят к финалу, и их уже не остановишь. Излом срывает маски и назначает цены. Все дешевле золото, все дороже кровь. Дрожат горы, обесцениваются договоры, смеются и плачут спутники сгинувших богов и изначальные твари, но право выбора не отменит даже Излом. Руперт фок Фельсенбург и Ричард Окделл, кардинал Левий и епископ Бонифаций, капитан Валме и капитан Гастаки, маршал Капрас и маршал Алва – каждый выбирает за себя, и выбор каждого падает на единые весы.
Свершилось. Принц-изгнанник Альдо Ракан коронован в городе, где некогда был предан и убит его предок. Ворон Рокэ, Повелитель Ветра, потомок предателя и опора династии Олларов — во власти нового государя. Его ждут суд и казнь. В этом не сомневается ни сам Альдо Первый, ни готовый шагнуть за сюзереном хоть в Закат Повелитель Скал, ни выбирающий между страной и другом, бывшим другом, Повелитель Молний, ни скрытный Повелитель Волн.Их четверо. Всегда четверо. Навеки четверо. Скованных невидимой цепью, но идущих разными дорогами.
Где-то с той стороны, на изнанке мира, катится лабиринтом Шар Судеб. Он катится, и начинаются войны, рушатся города, сходят обвалы. Шар можно подтолкнуть, направить в другую колею, но и там он будет крушить и давить – он не умеет иного. А люди и нелюди Кэртианы чувствуют, как дрожит то, что казалось незыблемым. Чувствуют войну, которой не избежать, ведь выбор – это та же битва, и один потомок славного рода выберет честь и верность, другой – иллюзии и обиды. Мертвые и живые воюют по-своему и за свое, и даже мертвая кровь могла бы пригодиться – но поймет ли это тот, кто уже разменял кровь живую?А Шар Судеб все катится, набирая обороты.