Лига запуганных мужчин - [61]

— Да, сэр.

— Ты следишь за моей мыслью? Заверяю тебя, что, когда мы беремся за какое-то дело, я постоянно стараюсь соблюдать ту закономерность, о которой я только что рассказал. Когда ты подозреваешь, что я что-то оставляю без внимания, ты в какой-то мере прав, ибо я рассматриваю огромное количество возможностей и шагов, которые иному человеку — не будем детально его характеризовать — могли бы показаться не имеющими значения для нашей деятельности. Однако я считал бы для себя недостойным своей профессии, если бы оставил без внимания ту вероятность, которая в результате развития событий может оказаться важной. Именно поэтому я хотел бы честно и открыто извиниться перед тобой.

Я кивнул:

— Я все еще не знаю, о чем речь. За что вы хотите извиниться?

— За неумелость, за плохую работу. Возможно, позже окажется, что эта ошибка не будет иметь катастрофических последствий, возможно, речь вообще шла о вещи незначительной, однако, когда я сидел здесь сегодня утром, размышляя о том, что мне удалось, и проводя ревизию своей совести, мне кое-что пришло в голову, и я вынужден спросить тебя об этом. Вспомни, в среду вечером, шестьдесят пять часов назад ты говорил о содержимом головы инспектора Кремера.

Я усмехнулся:

— Да.

— Как ты сообщил мне, он предполагает, что доктор Элкас нанял человека, чтобы следить за Полом Чейпином.

— Точно.

— И после этого ты начал такую фразу, кажется, ты сказал: «Однако один из этих шпиков…», что-то в этом роде. Я был нетерпелив и перебил тебя. Я не должен был этого делать. Меня подвела моя импульсивная реакция на что-то, о чем я уже знал, что это глупость. Следовало дать тебе договорить. Пожалуйста, сделай это сейчас.

Я кивнул:

— Да, я вспоминаю. Но когда вы выбросили на помойку дело Дрейера, какая разница, что Элкас…

— Арчи, черт побери, речь ведь идет не об Элкасе, мне нужна твоя фраза о том детективе. Что это за детектив? Где он?

— А разве я вам этого не сказал? Он наступает на пятки Полу Чейпину.

— Кто-то из людей Кремера?

Я отрицательно покачал головой:

— У Кремера там есть один человек… Мы посылаем туда Даркина, Гора и Кимса посменно, по восемь часов. А эта птичка сама по себе. Кремер все удивлялся, кто же ему платит, и попытался его расспросить. Но тот оказался крепким орешком, он только ругался, но не сказал ничего больше. Я думал, что он от Бэскома, но нет.

— Ты его видел?

— Да, я встретился с ним. Он как раз ел суп. Во время еды он вроде вас — совершенно забывает о делах. Я немножко за ним поухаживал, носил за ним хлеб и масло и так далее, а потом ушел домой.

— Опиши его.

— Ну… ничего особенного на вид. Весит этак семьдесят кило, рост пять футов семь дюймов. Коричневая кепка, розовый галстук. На лице царапина, какая-то кошечка его поцарапала, а он не очень удачно ее залечил. Карие глаза, острый нос, широкий рот с узкими, но не сжатыми губами, бледная, здоровая кожа.

— Волосы?

— На голове.

Вульф вздохнул. Я отметил, что кончиками пальцев он чертит на подлокотнике маленькие кружочки. Он произнес:

— Шестьдесят пять часов! Найди его и немедленно приведи сюда.

Я встал.

— Живого или мертвого?

— Если можно — по-хорошему или же с минимальным насилием, но приведи.

— Но сейчас без пяти четыре. Вы же будете в оранжерее.

— Ну и что? У нас достаточно комфортабельный дом. Пусть подождет здесь.

Я встал, вынул из ящика письменного стола разные нужные вещи, рассовал их по карманам и уехал.

16

Ни в деле Чейпина, ни в каком-либо другом деле я никогда не был таким дураком, каким меня захотело бы выставить обвинение, если бы я вынужден был предстать перед судом. Поэтому, выйдя из дома и сев в машину, я отнюдь не стал ломать себе голову над той весьма занимательной идеей, которую подсунул мне Вульф, проводя ревизию своей совести. Свое мнение я составил себе еще прежде, чем вышел из кабинета. Я пришел к выводу, что он ошибается, — я ведь ему сказал, что Кремер изо всех сил пытался заставить этого парня заговорить, — однако, как бы дело ни повернулось, ошибается он или нет, все равно это может быть забавно.

Я поехал на Перри-стрит и поставил машину в пятидесяти футах от «Кофейника». Я уже придумал, как это разыграть. Зная, каким образом Розочка реагирует на вежливое обращение, я счел совершенно излишним терять время на какие-либо уговоры. Я подошел к «Кофейнику» и заглянул туда. Розочки там не было, впрочем до начала его суповых оргий оставалось еще целых два часа. Я прошелся по улице вдоль всего квартала до самого угла, на всякий случай заглядывая во все магазины и подворотни, однако не обнаружил никаких следов ни Розочки, ни Фреда Даркина, ни чего-то такого, что выглядело бы, как детектив из городской полиции. Тогда я прогулялся обратно до «Кофейника» — с тем же результатом. Ну что ж, подумал я, не повезло, поскольку подобное всеобщее дезертирство могло означать только одно, а именно, что все эти гончие понеслись за дичью, ну а дичь вполне могла остаться где-нибудь поужинать или пойти в театр и вернуться домой заполночь.

Вот было бы веселье, если бы мне пришлось замещать здесь Фреда в поедании бутербродов с ветчиной, в то время как Вульф ждал бы меня дома, чтобы узнать, что вышло из его идеи.