Лицо под маской - [73]

– Есть какой-нибудь сосуд, чтобы смешать воду с вином? – спросила я у всех.

– Минутку, – мэтр Сонтхи извлекла из пространственного кармана и протянула мне серебряный стаканчик, я смешала воду пополам с красным вином и попыталась напоить мужчину. Кажется, пара капель даже попала ему в рот, но в себя он так и не пришел.

– Нам нужно его срочно отсюда вытаскивать, – я покачала головой. – Капельница с питательным раствором, тепло, маг-медик… Я сейчас, сколько смогу, поддержу его, но это паллиатив.

– Очень не хочется идти назад по всем этим коридорам… – задумчиво потер подбородок Джан-Баттиста. – Может, сходим и проверим, что там дальше?

– Иди, – разрешила Лавиния. – Нальи, сходите с ним? Помимо всего прочего, наш поганец мог и там сторожа поставить, вроде того монстрика…

– Конечно, – некромантка легко поднялась с пола, отряхнула брюки и улыбнулась Торнабуони. – Идемте искать выход?

Я по капле вливала в пациента энергию, изредка прерываясь, чтобы дать ему глоток воды с вином. Охранник, изредка почесывая макушку, ходил вокруг, заглядывая то в один, то в другой ход. Госпожа Редфилд же изучала руны на алтаре, даже сделала снимок на коммуникатор.

– Эх, – пробормотала она, – плохо я знаю рунический койне… Надо будет отправить ректору, пусть кафедру рунологии загрузит расшифровкой.

Потом Лавиния пошла вдоль стен, изучая прочую обстановку этого то ли святилища, то ли тюрьмы. Заскрипела какая-то дверца, зазвенело стекло… Я разогнулась и хотела попросить ее помочь мне с энергетической поддержкой пострадавшего, но в этот момент услышала:

– Нора, подойди сюда, пожалуйста! – в голосе прозвучали изумление и тревога.

Лавиния стояла возле длинного стола, по виду лабораторного, во многих местах прожженного кислотами и пламенем. В руках у нее был металлический ларец с откинутой крышкой, и держала она этот ларец с явной осторожностью. Интересно, что там такое – бомба? Ну, не драгоценности же, с ними бы не нужно было обращаться как с тухлым яйцом…

– Загляни внутрь! – она подвела поближе магический фонарик.

Я посмотрела. Внутри ларца не было ни взрывчатки, ни золота – там колыхалась налитая почти до краев маслянистая жидкость, тяжелая даже на вид. Поначалу эта жидкость показалась мне непрозрачной, но я вгляделась и увидела: на дне лежала белая маска. Точно такая же маска Пьеро, как была на неизвестном мужчине, только примерно вдвое меньшая и без кровавой капли на щеке.

– Ты не поняла? – Лавиния смотрела на ларец, и в глазах ее были отвращение и злость. – Нора, он их выращивает!

Честно скажу, я отпрыгнула от ее гадкой ноши, будто маска могла выбраться из своей питательной среды и немедленно вцепиться в мое лицо.

– Убери это! Пожалуйста!

С осторожностью и все тем же отвращением магичка поставила ларец на стол, закрыла крышку и набросила на гадкую коробку стазис.

– Тьма с ними, с доказательствами, пусть посидит там, – сказала она, протирая руки платком.

– При чем тут доказательства? – не поняла я.

– При том, что после стазиса магические следы искажаются. И как доказательство для суда они не будут приняты. Но это меня в данный момент волнует меньше всего. Нора, он выращивает эти маски и приживляет их к лицам. Я уверена, у Карло проклятие просто совпало по времени с моментом, когда этот… экспериментатор его подловил и наложил подготовленную volto! Именно поэтому от нее так трудно было избавиться! – Лавиния покружила по пещере, налетела на сталагнатовую колонну и остановилась. – Мы просто интуитивно пошли верным путем, иначе ничего бы не смогли сделать!

– Подожди-подожди, но тогда Карло явно должен быть не первым! Значит, где-то еще есть люди, которые живут вот так же…

– А ты вспомни: если бы не было необходимости для семьи Контарини, чтобы их наследник в каких-то местах появлялся без маски, Карло бы и в голову не пришло от нее избавляться! Есть-пить она не мешала, весь город чуть не шесть месяцев в году носит эти… маски.

Подозреваю, что те слова, которые употребила для определения темпераментная госпожа Редфилд, она могла подцепить только у какого-нибудь опытного боцмана. Простому матросу, например, такая изысканность в формулировках недоступна.

– Ты считаешь, что в Венеции есть еще пострадавшие от таких экспериментов? – мрачно спросила я.

– Уверена в этом! Ну, или те, кто послужил подопытными кроликами, догнивают где-нибудь в грязной канаве…

– Жуть какая… – я поежилась. – Хорошо бы отсюда поскорее выйти. Что-то перестало мне нравиться это приключение.

Джан-Баттиста и мэтр Сонтхи вернулись довольно быстро. Метров через сто ход заканчивался лестницей, которая выводила в развалины на крохотном островке.

– Остров этот безымянный; там поселился когда-то алхимик, лабораторию построил, работал, да и взорвался однажды вместе с лабораторией, – пояснил Джан-Баттиста.

– Над чем работал? – поинтересовалась я.

– Да, в общем-то, так и осталось неизвестным над чем; к себе он никого не пускал, законов не нарушал, так что и у стражи не было оснований для проверки. Он жил обособленно и никого не интересовал. Почти не выезжал в город. Лично я единственный раз с ним столкнулся – на улице возле мастерской Il Canovacchio в Сестриере, он покупал заготовки для масок…