Личный кодекс - [6]

безопасность, не могло быть и речи.

И вот почему я говорю, что Кэтрин, отличавшаяся от других, была проблемой. Она

была, по меньшей мере, искушением. Не потому, что была распутной в отношении секса.

Ну,   может   быть,  отчасти  из-за   этого.  А   потому,   что   она  завлекла   меня  на

интеллектуальном уровне.

Я был уверен, что никогда не смогу увидеть ее и делать с ней то, что придумывал,

когда писал другим женщинам для удовлетворения своих потребностей. Вместе с нашими

пикантными фантазиями в электронной почте Кэтрин и я делились реальной жизнью —

нормальные  разговоры  о   разных   вещах,  происходящих   у   нас  и   в   мире  в   целом.  Я

чувствовал, что хотел узнать ее, и  что  она хотела того же. Мы хотели этого настолько,

насколько каждый из нас был готов себе это позволить. Несмотря на большую разницу в

нашей самобытности и личной жизни, мы стали близки так, как я того не ожидал.

Когда я  начал рассказывать  ей  истории  о моих  сексуальных контактах,  она стала

чем-то вроде наркотика для меня. Я просыпался и писал ей, и дико возбуждался, когда она

отвечала,   как   правило,  говоря   мне,   чем   она   занималась   во   время   чтения  моего

электронного   письма.  И  где   бы   я   ни  был   —   дома   или  в   книжном   магазине  —  то

оказывался  в ситуации,  в  которой   должен  был  дать   себе  хоть  какое-то   облегчение  от

накопившегося разочарования, поскольку я был не в состоянии трахать Кэтрин.

Все из-за ее слов.

Я всегда представлял Кэтрин, читающую мои письма и трогающую себя. Одно дело

иметь  женщин,  кончающих на  моем члене  или  от  моего языка, но, поскольку я  люблю

написанные слова, совсем другое дело — представлять, как ее ублажают слова, которые я

написал.

Я  часто задавался вопросом, перегорим ли мы с  Кэтрин во всей  этой  письменной

корреспонденции.   И   если   бы   это   случилось,   она   прервала   бы   все   связи   холодно   и

внезапно? Она должна была, потому что так должен был сделать я. Но сейчас я собираюсь

идти   дальше,   как   и   всегда,   во-первых,   выполняя  свои   обязанности,   а   во-вторых,

развлекаясь.

Кэтрин   знала  обо   мне   больше,   чем  кто-либо   другой,   но   между   нами   все   равно

оставалось много секретов. Она не знала, что я владел редким книжным магазином. Она

не знала, что я жил в Балтиморе, почти в часе езды от Вашингтона.

Она также старалась не рассказывать слишком много о себе. Я не знал, где она жила.

Это   могло   бы  быть   место   где-то  в   городе  или   за   его   пределами,   может,   в  Северной

Вирджинии или Западном Мэриленде. Я не знал, где она работала. Может быть, потому

что Кэтрин из Вашингтона,  она могла бы работать в  лоббировании или  в какой-нибудь

юридической фирме. Это не такая уж плохая догадка, учитывая, сколько людей трудятся в

этой области.

Единственное, что я сказал ей о своей работе, — что работал в сфере продаж. Я мог

сказать  что-то   другое,  более   конкретное.  Это  было   бы   не   трудно.   Так   много   вещей,

которыми я мог заниматься — сотрудник компании электрификации,  землемер,  любой

тип военнослужащих — всех их вы видите в своем городе и не задумываетесь об этом.

И все это было бы ложью.

Моя жизнь — моя работа — требовала этого.

Работа в книжном магазине реальна, но не является моей фактической работой, это

просто прикрытие.

И вот во второй половине дня  всё  изменилось,  едва я получил от нее лишь одно

письмо   по   электронной   почте.  Я   пользовался  дешевым  настольным   компьютером,

который  купил,   чтобы   просто   запустить  программное   обеспечение  магазина  для

инвентаризации и иметь такие простые вещи, как электронная почта и браузер для выхода

в   интернет.  Для   личного   пользования,   отдыха   и   подобных   вещей   я  в   основном

использовал свой телефон или IPad, но в редких случаях — рабочий компьютер.

Кэтрин  никогда не  отвечала  на мои сообщения во время ее обеденного перерыва.

Это   был   один  из   лучших   моментов  моего   дня.   Ожидание  ее  писем  держало   меня  в

напряжении, помогая хоть немного побыть  нормальным, правда,  наши отношения были

далеки от обычных.

Я получил ее последний ответ, когда сидел за прилавком в книжном магазине.

Кэтрин хотела встретиться. Так много думая об этом, я решил, что  она никогда не

спросит.

Она хотела испытать то, что испытали все другие женщины. Просто здорово. Даже

после того как мы обсудили, почему мы не могли и не должны встречаться, почему я не

хотел,  и  почему  после все изменилось бы для нас.  Мы договорились  об этих вещах и  о

том, что данная тема никогда не всплывет вновь.

Хотя было то, чего она  не знала — в последнее время  мои мысли  шли  в том же

направлении. Не логически, а сексуально.

Свои   фантазии  вы   не   можете  контролировать.  Вы   можете   не  желать  их

осуществления. Они просто... там.

Глава 3

Кэтрин

—  Почему бы тебе не пообедать со мной как-нибудь? — вопрос пришел от Тары,

единственного  человека, которого я хотя бы отдаленно  рассматривала  как друга, даже

если мы с ней общались только на работе.

Она трудилась со мной в сортировке почты и безопасности объектов ФБР. Почти