Лицензия на убийство. Том 1 - [80]

Каюта хоть и была небольшой, но давала возможность почувствовать себя в ней не пленником, а путешественником. Помимо двух кроватей, в ней находилось небольшое мягкое кресло, инфовизор с ограниченным доступом и стол для игры в кости.

Удобно расположившись в кресле, Лёха поставил на придвинутый к нему стол бутылку вина и бокал, высказал предположение о том, что Носок был нанят не зря, и объявил вечер относительно сносным. Однако Жаб с такой формулировкой не согласился.

— Не нравится мне всё это, — сказал амфибос, развалившись на кровати. — Неприятная ситуация.

— А кому нравится эта ситуация? — ответил другу Ковалёв. — Я лишь имел в виду, что неплохое винцо мне Носок раздобыл. Конечно, лучше бы пивка, но и так сойдёт.

Лёха налил вино в бокал, немного отпил и сказал:

— Недурственно!

После чего комедиант вздохнул и добавил:

— Но полностью насладиться его вкусом не получается. Не выходит у меня из головы одна мысль.

— Какая?

— Мне кажется, убей мы хоть сотню самых уважаемых граждан Олоса, на Тропосе это никого не взволновало бы. Значит, дело не в кальмаре. Ни в первом, ни во втором.

— Понятно, что не в кальмарах дело, — согласился Жаб. — А в чём тогда?

— Кабы знать, — ответил Ковалёв. — Но вот что я теперь уже точно понял: этот Бронкхорст — реально крутой парень. Потому что я просто не представляю, какую причину надо придумать, чтобы послать за двумя своими беглыми рабами крейсер судебных приставов Тропоса? Или какие связи для этого нужно иметь? Ты можешь представить уровень этой операции? Как такое, вообще, возможно? Приставы-исполнители на побегушках! Ты такое раньше видел?

— Не видел, — согласился Жаб. — Чтобы снарядить линейный крейсер, да ещё выдать ему санкцию на ведение боевых действий против охотников за головами, нужна веская причина.

— Причём этот Като явно думает, что просто выполняет свою работу, — добавил Ковалёв. — То есть договаривались где-то на самом верху!

Лёха сделал глоток вина и посмотрел на друга.

— Жаб, скажи, чем мы с тобой заслужили, чтобы за нами выслали такую махину?

— Я даже предположить не могу, — сказал амфибос. — Это надо, как минимум, государственную тайну выкрасть.

— А это вариант, — согласился Ковалёв. — Только я государственных тайн не воровал. А ты, часом, не спёр какую-нибудь?

— И я нет, — простодушно ответил Жаб.

— Тогда эта версия отпадает, а других, более-менее убедительных, у нас нет! — резюмировал Лёха и подлил себе вина.

Некоторое время комедианты сидели в тишине, а затем её нарушил стук в дверь. Это дал о себе знать вернувшийся Носок. Уроженец Лифентра осторожно заглянул в каюту и спросил:

— Можно?

— Попробуй! — ответил Лёха.

А адвокат быстро вошёл и тут же торжественно заявил:

— Господа! У меня для вас есть хорошая новость — вас не отдадут вашему так называемому хозяину!

— Мы этот вариант тоже рассматривали, — ответил ему Жаб.

— И что-то меня это напрягает, — добавил Лёха.

— Я вас не понимаю, — удивился Носок. — Как может напрягать то, что вас не выдадут хозяину?

— А кому нас выдадут? — агрессивно спросил амфибос. — Не подумал, что вот эта неизвестность нас и напрягает? Ты должен был узнать, за что нас арестовали, раз уж адвокатом назвался!

— Я работаю над этим! Стало быть, очень скоро будет результат! — гордо ответил Носок. — Между прочим, я уже очень многое сделал! Вы даже представить себе не можете, каких серьёзных людей на Тропосе я уже поставил на уши, чтобы собрать для вас информацию!

— Есть у меня мнение, дорогой ты мой Носочек, — грустно сказал Ковалёв. — Что как-то твои люди неправильно на ушах стоят, раз до сих пор ничего стоящего не узнали.

Адвокат насупился, глубоко задышал от обиды и гневно закричал:

— Господин Ковалёв! Я… я…

— Давай просто Лёха, — ответил комедиант, не обращая внимания на эмоции адвоката. — Не люблю я этот пафос.

— Господин Лёха!

Носка трясло от возмущения, он даже сжал от злости свои маленькие кулачки.

— Почему ничего? — почти кричал адвокат. — Кое-что уже узнали! Например, что на вас заведено уголовное дело на Тропосе! А господин Вэллоо-Колло-Чивво пока лишь проходит по нему как обязательный свидетель под подозрением в соучастии!

— Весело, — сказал Лёха совершенно невесёлым голосом. — Это что же они там на меня вешают, что такую летающую крепость за нами снарядили?

— Вам лучше знать, что вы такого противоправного совершили. Но по мне, так уж лучше суд на Тропосе, чем пожизненное рабство!

— Носочек, дружок ты мой любезный! — улыбнувшись, сказал Ковалёв и посмотрел на адвоката, как на ребёнка. — За всю мою жизнь, да что там за жизнь — за последние десять лет у меня столько всего накопилось, что если всё раскопать, то смело можно не то что пожизненное давать, а вообще только ради одного меня исключительную меру наказания на Тропосе восстанавливать.

Комедиант вздохнул и закончил фразу уже без улыбки:

— И именно поэтому, вспоминая все мои былые «заслуги» и соотнося это с размерами и мощью высланного на мои поиски и поимку корабля, я прихожу к неутешительному выводу: ничего хорошего меня на Тропосе не ждёт. И даже тот факт, что на нас не надели наручники, не может заставить меня заблуждаться и верить в несерьёзность ситуации. Такую махину за кем попало и просто так никто не высылает!