Либерализм - [23]
Мы видим, что, как только мы отказываемся от принципа, согласно которому государство не должно вмешиваться ни в какие вопросы, затрагивающие образ жизни индивида, мы в конце концов приходим к тому, что начинаем регулировать его в мельчайших деталях. Личная свобода индивида упраздняется. Он становится рабом общества, обязанным повиноваться диктату большинства. Едва ли есть необходимость широко распространяться о возможных способах злоупотребления такой властью. Даже если такого рода полномочия будут находиться в распоряжении людей, действующих из лучших побуждений, это неизбежно превратит мир в кладбище духа. Весь прогресс человечества достигнут в результате того, что инициатива незначительного меньшинства, отклонившись от идей и традиций большинства, в конце концов заставляла его воспринять новшества. Предоставить большинству право диктовать меньшинству, о чем ему думать, что читать и что делать, означает раз и навсегда поставить крест на каком бы то ни было прогрессе.
И пусть нам не говорят, что борьба с морфинизмом и борьба против «вредной» литературы – совершенно разные вещи. Единственная разница заключается только в том, что некоторые из тех, кто выступает за запрет первого, не согласятся с запретом последнего. В Соединенных Штатах методисты и фундаменталисты сразу же после принятия закона о запрещении производства и продажи алкогольных напитков начали борьбу за запрещение эволюционной теории и во многих штатах уже добились изгнания дарвинизма из школ. В Советской России подавлено любое свободное выражение взглядов. Будет ли дано разрешение на публикацию какой-либо книги, зависит от решений необразованных и неотесанных фанатиков, поставленных во главе правительственного органа, облеченного властью заботиться об этих вопросах.
Склонность наших современников требовать авторитарного запрета, как только им что-то не нравится, и их готовность подчиняться этим запретам, даже когда то, что попало под запрет, является для них вполне приемлемым, демонстрирует сохранение у них глубоко въевшегося духа рабской покорности. Необходимы долгие годы самообразования, прежде чем подданный сможет превратиться в гражданина. Свободный человек должен уметь быть терпимым, если поведение и образ жизни его ближнего не соответствуют его представлениям о должном. Он должен избавиться от привычки звать полицию всякий раз, когда ему что-то не нравится.
12. Веротерпимость
Либерализм ограничивает свое внимание целиком и полностью земной жизнью и земными устремлениями. Царство религии не относится к этому миру. Таким образом, либерализм и религия могли бы существовать бок о бок, не соприкасаясь друг с другом. И не вина либерализма в том, что между ними возникли противоречия. Он не выходил за границы свойственной ему области и не вторгался на территорию религиозной веры или метафизической доктрины. Тем не менее он столкнулся с Церковью как политической силой, предъявляющей претензии на право регулировать в соответствии со своими взглядами не только отношения человека с грядущим миром, но также и дела этого мира. Именно здесь и пришлось организовать линию фронта.
В этом конфликте либерализм одержал столь убедительную победу, что Церковь была вынуждена раз и навсегда отказаться от претензий, решительно предъявляемых ею на протяжении тысячелетий. Сжигание еретиков, преследования инквизиции, религиозные войны – все это сегодня принадлежит истории. Сейчас никто не может понять, как можно было тащить в суд, заключать в тюрьмы, мучить и сжигать тихих людей, отправлявших религиозные обряды, пусть и руководствуясь собственными представлениями, в четырех стенах своих домов. Но даже если больше не пылают костры ad majorem Dei gloriam[35], нетерпимость все еще сохраняется.
Либерализм, однако, должен быть нетерпим к любому виду нетерпимости. Если считать мирное сотрудничество всех людей целью общественной эволюции, то нельзя священникам и фанатикам позволять нарушать мир. Либерализм провозглашает терпимость к любой религиозной вере и к любому метафизическому убеждению не по причине безразличия к этим «высшим» вещам, а из убежденности в том, что гарантия мира в обществе должна иметь приоритет над всем и всеми. А поскольку он требует терпимости к любому мнению и к любой церкви и секте, он должен напоминать им об их границах, когда они начинают проявлять нетерпимость за их пределами. В общественном порядке, основанном на мирном сотрудничестве, нет места притязаниям Церкви на монополию обучения и образования молодежи. Церкви можно и должно быть отдано только то, на что по собственной воле дают согласие ее приверженцы; но в отношении людей, которые не хотят иметь с ней ничего общего, ей не может быть позволено ничего.
Трудно понять, как эти принципы либерализма могут иметь врагов среди прихожан различных конфессий. Если они не позволяют Церкви вербовать новообращенных силой – своей собственной или предоставляемой в ее распоряжение государством, – то, с другой стороны, они точно так же защищают эту Церковь от принудительного обращения ее сторонников в другую веру. То, что либерализм забирает у Церкви одной рукой, он возвращает ей обратно другой рукой. Даже религиозные фанатики должны признать, что либерализм не отбирает у веры ничего из того, что принадлежит ее сфере деятельности.

Книга выдающегося экономиста ХХ в. Л. фон Мизеса, основателя неоавстрийской школы экономической теории представляет собой систематическое изложение эпистемологии, методологии и теории экономической науки от самых основ (теории ценности) до экономической политики. Всесторонне рассматривается как рыночная экономика, так и социалистическая, а также интервенционизм. Издавалась на английском, французском, испанском, итальянском, китайском, японском и румынском языках. Для экономистов, историков, социологов и политологов, а также для всех интересующихся экономической теорией.

Основной труд Людвига фон Мизеса в области теории познания и методологии. В нём содержатся не только эпистемологические основы разработанного им методологического подхода к экономической теории, но и эпистемология и методология исторической науки. Дана яркая критика таких ложных альтернатив, как историзм и позитивизм. Автор проводит различие между философией истории - комплексом метафизических концепций - и философской интерпретацией истории. Показана несостоятельность марксистского диалектического материализма как одной из разновидностей философии истории.

Текст книги подготовлен к изданию обществом Catallaxy. Перевод осуществлен с английского издания 1981 г. и сверен с немецким изданием 1982 г. Общество "Catallaxy" выражает признательность Institute for Humane Studies (IHS) и лично Тому Палмеру за любезное содействие в получении прав на издание этой книгиИсследование одного из виднейших представителей австрийской экономической школы Людвига фон Мизеса является классикой политической и экономической литературы. В 1921 г. Людвиг фон Мизес смог предвидеть и детально описать как характерные пороки разных форм реального социализма, так и причины его неизбежного поражения.

Не только труды, но и само имя выдающегося экономиста и социолога XX века Людвига фон Мизеса (1889–1972) практически неизвестно в нашей стране. Его работы выходили в свет на многих языках мира, но только не на русском, ибо Мизес всегда был непримиримым борцом с тоталитаризмом. Вниманию читателей представляется первая в России публикация этого учёного. С различных сторон рассматриваются политические, духовные и экономические предпосылки таких антиобщественных движений, как социализм и нацизм, угрожавших самому существованию свободных обществ в нашем столетии.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Не то чтобы всё было совсем печально. Бывает и хуже. А кое-где по соседству — на той же Украине — много хуже. Но разве это утешает? Была надежда: президентские выборы, выборы в парламент… Новая метла — как начнёт мести! Правительство будет, на которое можно смотреть без слёз, если не считать пяти-шести министров. Парламент будет нормальный. Из профессионалов, отвечающих за свои решения. И они не будут публично нести невесть что. Декриминализация пойдёт. Не всей страны, так хотя бы депутатов, мэров и губернаторов.

После Второй мировой войны мир раскололся на два противоборствующих лагеря. Мировое сообщество оказалось на пороге новой войны. Судьбу всего человечества в эти годы решали несколько государств. Страны разрабатывали планы ядерных атак, составляли карты бомбардировок, вели активную разведывательную и подрывную деятельность. Мировая экономика работала на наращивание ядерного потенциала. Этот период истории принято называть холодной войной.Кто же виноват в развязывании холодной войны? Можем ли мы сегодня дать объективную оценку деятельности политиков ведущих государств мира? Автор книги подробно описывает события того времени, из которых явственно следует, что официальная пропаганда не имела ничего общего с реальностью.

Книга была дважды издана на русском языке, переведена на английский, отдельные главы появились на многих европейских языках. Книга высоко оценена рецензентами в мировой литературе как наиболее полное описание истории вмешательства коммунистической партии в развитие науки, которое открыло простор для процветания шарлатанов и проходимцев и привело к запрещению многих приоритетных направлении российской науки. Обширные архивные находки позволили автору коренным образом переработать книгу для настоящего издания, включив в нее новые данные и концессии.

Карцов Юрий Сергеевич — русский дипломат и политический публицист. Близкий знакомый Константина Леонтьева. Автор интересных работ посвященных внешней политике России. После революции 1917 года жил в эмиграции. Оригинал публикуемой статьи датируется 1908 годом.

Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.

Тема Арктики всегда находится в центре внимания, однако сегодня к этому региону обращен пристальный интерес всего мира. Именно к Баренцеву морю и в целом к северным морским районам приковано внимание ведущих морских держав в связи с потеплением Арктики и соперничеством за обладание ее природными ресурсами, в том числе такими, как углеводородные ресурсы и рыбные запасы.Насколько Россия готова к такому соперничеству и чем руководствуются отечественные политики, уступая без достаточных на то оснований свои исторические морские арктические районы? Ответы на эти непростые вопросы читатель найдет в книге.Автор — В.