Лейтенант Рэймидж - [73]
— Продолжай давать показания, парень, — нетерпеливо воскликнул Краучер, — если будешь говорить правду, тебе нечего бояться.
Браун описал путешествие в Бастию, закончив рассказ словами: «Ну вот и все, что я могу сказать».
Капитан Краучер посмотрел на него.
— Это решать нам. По ходу дела, у меня нет вопросов. Желает ли кто-нибудь из членов трибунала задать вопрос свидетелю?
— Где находился мистер Рэймидж когда отдал приказ очистить корабль? — раздался голос Ферриса.
— На коечной сетке у бизань-вант правого борта, — ответил Браун. — Оттуда он переговаривался с французами. Я подумал тогда, что он совсем сошел с ума, так подставляясь, прошу прощения, сэр, поскольку помимо прочего, если бы его подстрелили, принимать командование опять пришлось бы мне!
Рэймидж подумал, что Феррису не стоит рассчитывать оказаться в любимчиках у Краучера после окончания трибунала — Феррис явно желал подчеркнуть факт, что Рэймидж не отсиживался где-нибудь, боясь попасть под выстрел.
— Еще вопросы? — поинтересовался Краучер тоном, отбивающем охоту открывать рот. — Хорошо. Подозреваемый может приступить к перекрестному допросу свидетеля.
Все, что мог сказать Рэймидж сейчас, стало бы лишь парафразом бесхитростного и правдивого рассказа Брауна.
— У меня нет вопросов, сэр.
— Так-так, хорошо. Барроу, зачитайте вслух показания свидетеля.
Только в одном случае Браун перебил читавшего, чтобы сделать поправку, и касалась она записи, что Рэймидж «выглядел плохо».
— Я сказал: «Очень плохо», — воинственно заявил боцман. — Не надо пропускать мои слова!
— Хорошо, подождите секунду, — сказал Барроу, берясь за перо.
Едва он собрался продолжить чтение, как Браун сказал:
— Прочитайте-ка еще раз последний кусок, чтобы я убедился, что вы записали правильно!
Такое недоверие покоробило Барроу, но ему ничего не оставалось, как снова водрузить очки на нос и перечитать текст.
— Вот теперь верно. Продолжайте, мистер казначей, — заявил Браун, давая понять, что казначеям не стоит доверять.
Когда Барроу закончил, Брауну разрешили покинуть зал суда, куда был приглашен следующий свидетель.
Мэттью Ллойд, помощник плотника, вошел в каюту и остановился точно там, куда указывал палец помощника судьи-адвоката. Он был таким же тощим, как доски, которые так часто пилил и строгал, лицо его, длинное и узкое, казалось старательно вырезанным из куска мелковолокнистого красного дерева. Когда Ллойд отвечал на формальные вопросы Барроу о своем имени, должности и местонахождении накануне событий, голос его звучал отчетливо, он ронял слова, будто забивал один за другим плотницкие гвозди. Говоря о полученных в бою повреждениях, свидетель делал это с такой тщательностью, словно отбирал куски дерева, необходимые для выполнения тонкой работы в каюте капитана. Ответы его были столь же скрупулезными. Нет, ему не известно точно, сколько ядер попало в корпус, так как пока он заделывал одну пробоину, появлялись другие. Нет, ему не известно, каким именно залпом был убит капитан, но полагает, что пятым. Да, он делал замер уровня воды в трюме, когда погиб капитан Леттс, и там было три фута воды. С этого времени вода прибывала со скоростью примерно один дюйм в минуту. Нет, он не замерял по часам, пояснил Ллойд Краучеру, но за пятнадцать минут вода поднялась на фут.
Возможности сохранить корабль на плаву не было, ответил он на вопрос Блэкмена, так как несколько ядер сорвали обшивку с корпуса в районе футоксов, и заделать пробоины изнутри не получалось. Нет, он не доложил капитану Леттсу, что помпы не справляются с течью, так как к тому времени капитан был убит, но отрапортовал об этом штурману. Да (это капитану Феррису), помимо попаданий в район ватерлинии корабль получил много других повреждений, но у него были лишь приблизительные представления о повреждениях в надводной части, поскольку ему за глаза хватало собственных забот. О том, что мистер Рэймидж принял командование, ответил он капитану Блэкмену, ему стало известно, когда мистер Рэймидж послал за ним с требованием дать отчет о повреждениях. Какие именно вопросы задавал мистер Рэймидж? Довольно трудно припомнить дословно, но ему запомнилось, что для младшего лейтенанта (да извинит его мистер Рэймидж за такие слова) тот так хорошо осведомлен, и когда он сообщил мистеру Рэймиджу об уровне воды в трюме, лейтенант принялся производить грубый расчет: сколько воды поступает внутрь корабля, каков приблизительный запас плавучести и как долго сможет фрегат продержаться на воде, учитывая факт, что по мере погружения скорость поступления воды через пробоины растет из-за увеличения давления.
— Разумеется, я знаю, что вам это известно, сэр, — ответил он Блэкмену, — но это мои показания, и я описываю все, что мистер Рэймидж говорил и делал. А говорил он громко, потому что, насколько могу судить, только пришел в себя после потери сознания. До сих пор удивляюсь, — добавил Ллойд, — как ему удалось-таки произвести подсчеты с такой головой.
— Мистер Рэймидж сделал примерные расчеты, сколько корабль продержится на плаву? — поинтересовался Феррис.
— Да, примерно от шестидесяти до семидесяти пяти минут.
Вторая книга саги. Лейтенант Рэймидж на борту корабля Его Величества «Кэтлин» «со всем возможным поспешанием» следует на соединение с эскадрой лорда Нельсона, противостоящего испанскому флоту.«Мистер Поуп так же блестящ в деталях, как Рэймидж в тактике. Эта книга для тех, кто ценит в кортике остроту, а в романах — романтику»«Керкус Ревью».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотация издательства: В течение Второй мировой войны британскому флоту пришлось провести великое множество разнообразных операций. Одними из самых важных для Британии были конвойные битвы. При проводке одного из полярных конвоев — JW-51B — английские моряки одержали одну из самых блестящих побед в истории британского флота. Результаты Новогоднего боя оказались фантастическими: четыре слабых эсминца сумели защитить конвой, атакованный линкором, тяжелым крейсером и шестью гораздо более сильными эсминцами.
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.