Левитикон, или Изложение фундаментальных принципов доктрины первоначальных католических христиан - [33]

(20) Этого отрывка нет в тексте или оригинале Левитикона, который является предшествующим Суверенному Понтифику и Патриарху Якову де Моле. С тех пор Церковь повелела утверждение фразы, его касающейся в копиях и переводах вышеуказанного текста.

Это наблюдение применяется ко всем другим отрывкам, которые, несомненно, нам было бы очень сложно различать, но которые могли бы, составив часть устной доктрины, сообщенной Иоанном, быть записанными в Левитиконе по указанию его первых преемников.

(21) Нельзя забывать, что эта формула постоянно и последовательно использовалась в различных языках древнего Египта для освящения жрецов и что она всегда рассматривалась как напоминающая об откровении; что Иисус, являвшийся посвященным благодаря оглашению этой формулы или подчинившимся данному способу освящения, как выражающему положительную передачу божественных полномочий, сохранил ее в своей Церкви, объявив самого себя восстановителем вечных догматов, с которыми и для которых эта Церковь была им создана на нашей земле.

Если бы мы расценивали доктрину в ином отношении, нежели религиозном, то формулировка Хабе и т. д., взятая буквально, оказалась бы абсурдностью, и можно было бы рассматривать, по крайней мере, весьма необыкновенной подобную формулу, как внесенную в возвышенную книгу во славу трижды святого и всегда почитаемого культа, освященного откровением и признанного разумом. Но в том же случае абсурдность исчезла бы, если бы захотелось вспомнить о религиозном состоянии Египтян, отцов Иудеев и Христиан. На вероисповедном уровне они располагали внутренней (эзотерической) и внешней (экзотерической) религией. Жрецы одной являлись и жрецами другой. Народ веровал в религию, называемую нами внешней, или бога и даже богов, представавших в более или менее странных формах и управлявших людьми благодаря гениям добра или зла. По его вере считалось, что жречество не переставало приходить как благодаря непрерывному сообщению от этих богов, появлявшихся в различные эпохи на земле, так и передаче, имевшей место посредством произнесения слов Хабе Hvcfipa и т. д., которые были только переводом других слов, выражающих те же самые вещи.

Но жрецы внешней или народной религии являлись и жрецами внутренней религии высших посвященных или откровения религии в соответствии с разумом; и происходившее публично их рукоположение должно было использовать формулировку, почитаемую народом, хотя и освященную внутренней литургией.

Для высших посвященных и абстракции, составленной из откровения и религии, эта формулировка, корректно рассматриваемая, могла бы выражать: «Вы обладаете необходимым разумением, дабы управлять Церковью или сообществом братьев; следовательно, будьте судьями среди них, объявляйте невинными или прощенными тех, кто должен быть объявлен невинным и прощенным. Объявляйте виновными или не прощаемыми тех, кто должен таковым оставаться».

Тем самым это объяснение могло бы служить ключом к нескольким отрывкам из Ритуала Понтификов (всегда рассматривая материал лишь в гражданском или политическом отношении).

В случае, когда в силу законов терпимости, соблюдаемых в христианской первоначальной религии, братья поверили бы, что должны рассматривать Иисуса лишь как возвышенного человека, получившего свои полномочия от других людей, избранных из себе подобных благодаря своим высоким способностям, чтобы управлять сообществом; в этом случае, повторяем, подобная формулировка оставалась бы, по крайней мере, таинственным и символическим покровом, под которым находился, как и смысл слов Хабе и др., вышеуказанный перевод; тогда как, рассматривая эту формулу, как и положено, то есть в качестве выражения передачи религиозных или божественных полномочий в соответствии с откровением, мы обнаруживаем в ней выражение божественного всемогущества, благодаря которому священник получает священный характер наставника Божия.

(К тому же, смотрите книгу Генерального комментария Доктрины, где имеют место полностью развернутые догматы и принципы религиозной, гражданской и политической морали первоначальных Христиан).

(22) Мы читаем в тексте: «Во исполнение наших святых законов». Апостолическая Курия определила, чтобы в копиях, вместо этих слов, ставились следующие: «Во исполнение основополагающего статута и т. д.».

(23) Когда среди римских католиков рукополагается священник, Понтифик, налагая на него руки, использует первоначальную формулировку, перевод которой следующий: «Прими Духа Святого и т. д.».

Когда посвящается Епископ, посвящающий на него снова налагает руки и снова повторяет: «Прими и т. д.». Но если священник, который должен посвятить Епископа, принял Духа Святого, уже обладая одним Святым Духом, то зачем его предоставлять во второй раз тому, кто им обладает? Если первое оглашение формулировки не привело к нисхождению Святого Духа на личность ординанда, либо если ординанд по-настоящему обрел Святой Дух, то последний его оставил в течение ординации; и вероятно, что вышесказанные слова: «Прими Духа Святого и т. д.»; обладают той же добродетелью первого раза, нежели второго; или если Дух Святой оставил священника, то, безусловно, потому, что он посчитал его недостойным себя и, стало быть, он оградил себя от того, чтобы устанавливать свою обитель в подобном человеке.